Иллюзии единым порывом развернулись к нему и заговорили все разом.

— Я получу твою голову, раз не хочешь сдохнуть по-хорошему, я разделю тебя на части и каждую помещу в запертый ящик… но твою суженую убью не сразу! Заставлю ее помучиться, а ты будешь смотреть! Будешь наблюдать, как ее тело распадается, увидишь, как твоя маленькая суженая превращается в пыль, и будешь не в силах что-то исправить!

Копии сжали кулаки, словно единый механизм, единое целое. В голосах прозвучала ярость.

— Вы же так поступили! Бросили меня в кошмаре, чтобы я вечно смотрел, как моя любимая снова и снова умирает! Снова и снова, раз за разом, вы заставили пройти меня через этот кошмар сотни и тысячи раз, и, поверь, я отомщу за каждую ее смерть! Каждому из вас, высших демонов, каждому живому существу в этой вселенной… Вы все, — его голос снизился до шипящего, и от него повеяло холодом, — сдохнете в муках!…

Раздался треск, и одна из фигур раздалась в плечах, вырастая. Лицо изменилось, словно покрылось броней, волосы зажили отдельной жизнью, извиваясь, подобно живым плетям… Когти удлинились, покрывшись металлом, из спины вырвались кожистые призрачные крылья из костей…

Глядя на это чудо природы, Велор лишь покорно выдохнул и крепче перехватил кинжал.

— Да ты издеваешься, — прошипел он с досадой.

А. Велорсский

А. Велорсский

Вторая ипостась Адэйра внушала ужас. Он не утратил своего лоска, но ярость, яд и ненависть к этому миру полыхали, окружая его ореолом неуловимой силы. Вокруг него клубилась беспросветная тьма, зубы заострились и изменился взгляд, полоснув сталью.

Он действительно безумен. Безумен настолько, насколько возможно. Все, что таилось в его глазах, вспыхнувших золотом, это боль и ненависть.

Велор не мог его даже винить. Неизвестно, что бы с ним стало, проживи он столько лет, будучи запертым в кошмаре, вынужденный наблюдать за смертью суженой…

Но он не нанимался в альтруисты. Психологи в другом месте.

Резко крутанув клинок в руке, Амброзайос стремительно атаковал врага, а потом еще раз и еще — в надежде, что тот устанет изворачиваться. Адэйр, то и дело распадаясь золотым туманом, уходил из-под ударов почти изящно, не забывая отвечать, и тут уже приходилось уворачиваться самому Велору.

А это было не так-то просто. Адэйр неплохо владел оружием, и куда лучше магией, но к тому же, в своей истинной форме обладал преимуществами. Его волосы то и дело хлестали хлыстом, крылья разрезали воздух, как нож масло. Велор отшатнулся, пропустив удар, из рассеченного крылом плеча брызнула кровь, но рана тут же затянулась, оставив после себя тянущую боль.