Светлый фон

Дагмар медленно провел ладонью от ее поясницы до основания шеи и сжал, оттягивая назад:

— Проверь крайний ящик в гардеробной и выбери те, которые понравятся меньше всего.

Мозг уже с трудом соображал, потому что губы Дагмара опять коснулись ее уха. Она чувствовала, как он ласкает кожу, украшенную металлом и камнями, как его зубы задевают сережки и прикусывают нежную плоть. С каждым укусом низ живота простреливало спазмом, а нежные складочки плоти начинали пульсировать от боли.

— П-почему?

— Потому что первые несколько раз, когда увижу тебя в них… не смогу сдержаться.

Марина тихонько застонала, когда ладонь Дагмара легла на ее ягодицы и нежно сжала, а потом погладила. Она прижалась животом к его бедрам и легонько потерлась.

Каким-то удивительным образом ему удалось пробудить в ней ненасытную нимфоманку. Даже не смотря на то болезненное и унизительное лишение девственности прямо на обеденном столе, Марина хотела его. Теперь по-настоящему хотела. Но вот он… похоже, что он оставался к ней абсолютно равнодушным.

Марина отстранилась и сжала пальцами колючий подбородок Дагмара. Он смотрел на нее пьяным плывущим взглядом и явно не понимал, что происходит.

Она не понимала тоже! Какого черта творится?!

Собрав всю свою смелость в кулак, Марина решительно заявила:

— Ты не хочешь меня!

Дагмар удивленно моргнул и опять нахмурился. Взгляд начал проясняться, становясь медово-желтым.

— О чем ты?

Марина опустила руку и несмело коснулась ширинки на его джинсах:

— Вот об этом. Ты меня не хочешь. Но зачем-то изображаешь страсть.

Он криво улыбнулся:

— Так значит, все эти разговоры — чтобы проверить «изображаю ли я страсть»? А я уже понадеялся, что смог добиться хоть какой-то взаимности.

— Что-о-о? Ты сейчас обвиняешь меня в лицемерии?

Наверное, в нее вселился дьявол. Или черт. Или сатана. Кто там вселяется в чокнутых идиоток, сходящих с ума по жестоким полу-людям?!

Марина распустила шнуровку на спортивных брюках и схватила Дагмара за ладонь. На его лице отразилось искреннее удивление. Наверное поэтому он позволил ей распоряжаться своим телом.