Она и не подозревала, что когда-то осмелится сидеть перед мужчиной с широко разведенными ногами, ласкать себя под его голодным взглядом и размазывать по его губам собственную влагу.

Это было самым сумасшедшим и возбуждающим, что с ней когда-то происходило. Горячо, остро, откровенно. Впервые в жизни она не стеснялась и не смущалась. Она наслаждалась каждой секундой. Безумный взгляд Эгильриха скользил по ней, как оголенный провод. Он жадно облизывал ее пальцы, пытаясь насытиться, и Лера понимала, что больше никогда не ощутит себя такой желанной, как в тот момент.

Она забыла про все плохое, что было меду ними, полностью отдавшись безумному водовороту ощущений. А когда он рассказывал о себе… тайны, которые больше никому неизвестны, только ей и ему. В душе разливалось болезненное тепло, когда она понимала, что стала единственной, кто знает о нем эти вещи. Никто больше…

Принц, который покорил столько планет, который водил за нос жесточайших существ, которых она только встречала, признавался ей в своих потаенных секретах. Это было лучше любых ласк. Это было что-то глубокое, что невозможно увидеть и испортить. Она знала о нем то, чего не знал больше никто во Вселенной. И он сам ей рассказал об этом, становясь ближе и роднее, чем даже в момент проникновения.

Лера все еще с трудом дышала, когда все загорелось алым и раздался жуткий звук, от которого ушам стало больно.

Сжимая в кулаке прядь ее волос, Эгильрих стащил Леру со стола, одним движением выходя из нее. Она не смогла проглотить тихий стон, когда почувствовала, как между ног становится липко и тепло. Боже, он так долго был в ней…

Ноги дрожали, и без поддержки Эгильриха, Лера наверняка упала бы. Он ее куда-то тащил, а она могла только, спотыкаясь, бежать за ним, стараясь сохранить рассудок от адского звука.

— Что происходит? — Лера пыталась прийти в себя.

Эгильрих подхватил с кровати подвеску, которой вчера мучил ее, и надел на шею. Затем бросил на постель одежду.

— Тревога. Скорее всего, меня уже разыскивают. Одевайся.

Лера тут же начала натягивать на себя темно-серые мешковатые штаны и рубаху. Между ног все еще немного болело, но она проигнорировала легкое чувство жжения.

— Что теперь будет? — Пальцы начали дрожать. С трудом удалось заплести спутавшиеся волосы в косу.

Она бросала взгляды на Эгильриха. Он не одевался, а возился с какой-то странной штуковиной, напоминающей пистолет. По серебристой поверхности пробегали темно-розовые блики, а в длинной ампуле над «дулом» плескалась ядовито-зеленая жидкость.

Он повернулся к ней. На несколько секунд Лера даже начала сомневаться: а человек ли он. Холодное спокойное лицо, с которого исчезли абсолютно все эмоции. Он казался механизмом. Роботом, не способным выражать чувства, запрограммированным на определенные действия. От такой выдержки стало страшно. Только в его пронзительно голубых глазах вспыхивали алые точки.