Он закричал, прижимая руку к окровавленному лицу. Лера почувствовала приступ тошноты. В жуткой ране были видны зубы и даже порванные мышцы.

— Ах ты су-у-у-у-ка-а-а-а!

Он взвыл так, что задребезжали стекла.

— Держите ее!

Из-за раны он говорил невнятно, повсюду была кровь. От тела Гостиилия шла тошнотворная вонь. Лера не знала, куда броситься — двое других солдат ринулись к ней, хватая за руки и вырывая смертоносное лезвие. Из последних сил Лера держалась за свое оружие. Словно чувствуя ее отчаяние, другое лезвие тоже вытянулось вперед, врезаясь в грудь ее захватчика и вспарывая ее до горла.

Она даже не успела понять, что произошло. Кулак врезался в лицо, жаля болью, от которой подогнулись ноги. Голова откинулась назад, в шее что-то неприятно хрустнуло. Боль была такой силы, что Лера задохнулась. Клацнули зубы, прикусывая язык. Рот наполнил металлический привкус крови. Все онемело. Она даже языком пошевелить не могла. Только застонала. Словно в отдалении послышался лязгающий звук. Далеко не сразу Лера поняла, что больше не сжимает в руках лезвие.

Вокруг ее запястий обвилось что-то тугое и холодное. Она с трудом моргнула, пытаясь справиться с жутким головокружением после удара. Перед глазами плыло, но она смогла рассмотреть, как генерал с безумным видом связывает ее запястья металлической веревкой.

Лера отчаянно молилась, чтобы он не заметил тонкий обруч браслета. Вряд ли Эгильрих понял, что с ней происходит, но так у нее останется хотя бы его частичка. С которой будет легче пережить то, что ее ждет.

— Держи эту суку крепко. Сейчас устрою тебе веселье, потаскуха…

Генерал рассмеялся смехом обезумевшего садиста и дернул за трос. Лера с трудом устояла на ногах. Шагнула вперед, чувствуя, как чужие пальцы впиваются в плечи. Солдат, который держал ее, сжал плечо, прямо то место, где была татуировка Эгильриха.

Лера слабо застонала от боли, которая зародилась в душе. Он же сказал, что защитит ее. От всего… А вместо этого ушел умирать и оставил ее…

Она не поняла, что происходит. Кто-то закричал прямо на ухо, доводя ее бедный мозг до бессознательного состояния. В ушах шумело, перед глазами до сих пор плыло. Кое-как Лере удалось сосредоточить взгляд.

— Что… что со мной происход-дит?!

Лера поняла, что ее больше никуда не тащат. Они стояли посреди незнакомого коридора, больше похожего на камеру пыток. Повсюду были какие-то трубы, цепи и непонятные рычаги. Боже, куда ее привели эти извращенцы?!

Слева что-то засияло, и Лера резко обернулась. Тот, который тащил ее… весь был покрыт странной голубоватой пылью, похожей на иней. Точно! Тонкий слой изморози расползался по его телу.