— А ты сам раньше мог смотреть?

— Да, но они позволили мне увидеть совсем немного. Там был город, большой город, какая-то площадь и множество людей, и всё.

Тут ведьма посмотрела прямо ему в глаза, откинув косу с плеча. Синие глаза светились.

— Как думаешь, они разрешат мне посмотреть туда?

— Не знаю, но могу спросить.

— Пожалуйста. Мне это нужно.

Они посидели у дневного костра ещё немного пока огонь не погас, почти не разговаривая. Затем Гран решил, что пора отправляться назад. Взял котелок и бурдюки, положил в карман варежку и, махнув людям на берегу, отправился в белый лес.

Лес изменился: солнце засыпало, наполняя его багрянцем и длинными тенями, исполосовавшими землю. Баш ступал босиком по мягкой траве, прислушиваясь к острову, но тишина его удручала, заставляя предчувствие разгораться как костёр.

А вместе с этим казалось, что все исчезли, оставили его совсем одного.

Ускорил шаг, потом почти побежал; бурдюки, перекинутые через плечо, бились о бедро, но он не обращал внимания, а мчался сквозь лесное безмолвие, поднимая по пути фонтаны белого пуха.

Озеро и мягкие дома возникли неожиданно, Гран еле успел затормозить, чтобы не врезаться в пушистую стену. Обернулся — вокруг никого. Заглянул внутрь через арочный проём: всего лишь огромная куча пуха, словно гусиная бойня. Видимо, в этих кучах Крылатые и спали.

Обойдя дом, Гран поднялся выше к озеру, где неизменно сидели обитатели острова. Главный обернулся на него:

— Как ты долго, маленький дух, как ты долго! Что ты принёс с собой?

Баш присел на корточки рядом.

— Это бурдюки. Для воды пресной.

— Понятно, понятно.

Король посмотрел в чёрное озеро за плечо Главного, но не увидел ничего, кроме такой же темноты, как в глазах собеседника. Один из Крылатых наклонился, зачерпнул воду ладонью и, запрокинув уродливую голову, влил себе в глаз.

Гран поморщился.

— Ну так уж мы видим, — сказал Главный. — Что делать, так смотрим на мир.

— Скажи, Калахут правда весь сгорит? Как и остров Цветов?