— А нам можно пойти, а? Тут скучно! Обещаю, что ни слова больше не скажу! Ни словечка!

Кивнув, баш снова уставился на море.

Анжей с тревогой наблюдал за ним, делая вид, что собирает вещи и моет котелок песком. Затем взял посуду с собой, на плечи накинул пустые бурдюки: лучше взять воду заранее.

Вражка вернулась, светясь энтузиазмом и чуть ли не подпрыгивая от радости, и они с Анной ринулись вперёд, а Анжей только крикнул им:

— Не обгоняйте нас сильно, кто знает, что на этом острове есть!

— Ничего тут нет. Одна пустота.

Это была третья фраза за день, которую Гран сказал непосредственно ему.

— Тут всё равно есть коряги, ветви, ямы…

— Выживут.

Анжей вздохнул, подавил приступ раздражения, стараясь говорить так мягко, как мог:

— Я тебя обидел чем-то?

— Нет.

— Тогда почему ты так себя ведёшь?

Взгляд друга был не теплее зимы.

— Не нравится — иди вперёд.

Поджав губы, Анжей сохранил прежний темп. Зеленое платье Вражки и синяя рубашка Анны почти скрылись за белыми горами пуха. Анжей снова крикнул им, попросив задержаться. Несколько пушинок приземлились ему на нос, отчего он чихнул, согнувшись пополам.

Они нагнали девушек через сто метров. Сестра вскрикнула.

— Будьте здоровы, господин зануда! Мы даже не расшиблись насмерть в этом пуху — так ты нас уговаривал убедительно!

— Что ж, я рад.

Ничего остроумнее он не придумал. А если и придумает, то только на утро.