Здесь же хранились в особой длинной клети запасы всевозможных трав. Каждая женщина что-то знает о них и обычно имеет в запасе некое чудодейственное зелье, которым еще мать ее бабка лечили всяческие недуги. Но если бабкино средство не помогало, приходили сюда, обращаясь к помощи самых знатных и мудрых жен Киева. Здесь Прекраса оживилась: в знании трав она могла потягаться с киевскими боярынями, хотя ей пока не хватало опыта. Знакомые запахи были словно друзья, единственные, кто мог поддержать и подбодрить ее в этом чужом краю.

В обчине Ельга-Поляница показала невестке деревянный идол – безбородое округлое лицо с заостренным подбородком и тонкими чертами.

– Это дева Улыба, по великим дням мы ее одеваем, выносим и у ворот ставим. Она жила здесь когда-то, и была у нее дружина из двенадцати дев, что ей служили. Была она так мудра, что все поляне приходили к ней за советом, чтобы разрешала она их споры и тяжбы. Она не знала мужчин, пока не пришел из-за Днепра князь Кий со своим родом. Он посватался к ней, но Улыба отказала, сказав, что хочет остаться девой и служить только богам. Но налетел раз из степи змей, войско побил, жилища пожег и унес в полон деву Улыбу и двенадцать ее дев. Долго горевали поляне, потом послали к Кию и сказали: если вернешь нашу деву, мы ее тебе в жены отдадим…

– Эту песнь мой отец хорошо знает, – сказала боярыня, которую они застали в святилище – средних лет женщина, приходившаяся дочерью Дубыне Ворону. – Всякий раз как свадьба, он поет ее.

– А где то место, где Кий переправился? – спросила Прекраса. – Там переправа с левого берега? Брод?

Оказалось, что ближайший брод от Киева очень далеко – у Витичева, в двух дневных переходах. Кий переправлялся в лодьях, и на этом месте, близ устья реки Лыбеди, есть перевоз и сейчас. Прекраса попросила, чтобы ее отвезли туда. На Киевом перевозе стояла изба и жили перевозчики; на той стороне была такая же избушка, и челны либо лодьи по несколько раз в день сновали через широкую реку.

От вида Днепра у Прекрасы и сейчас еще захватывало дух. Она знала реку Великую, бывала на Волхове у его истока, близ Холмогорода, но Днепр превзошел все реки, что ей доводилось видеть. Он был так широк, что другой берег едва угадывался; казалось, там находится уже какая-то другая страна, населенная не людьми, а иными существами. С трудом верилось, что и земли на левом берегу принадлежат Ингеру. Где-то там далеко лежит город Чернигов, откуда приехал Вальдрик с отроками, там живут северяне и радимичи, платившие дань старому Ельгу… С вершины киевских гор низкий левый берег было видно так далеко, что взгляд терялся в этих просторах.