Случайных смертей избегали всеми силами. Когда какая-то девушка в безумном ужасе швырнула со стены ребенка и прыгнула следом сама – Гаштардарон поймал ее на лету. Ребенка поймать уже не успел – того насадил на шпагу другой гохеррим.

Перехватил добычу. Досадно.

Девушку Гаштардарон поглощать не стал. Только оставил ей на лице аурический порез, свою личную роспись. Чтобы и другие ее не тронули.

Кроме нее в деревне спасся только ученик кузнеца. Он ухитрился убить разврага. Всего лишь низшего демона – но простой смертный, даже не воин. Гохерримы отсалютовали ему клинками и позволили остаться в живых.

Это и есть кодекс гохеррима. Честь. Уважение к добыче и противнику. Все демоны пожирают души и живут за счет смертных, но разными способами. В Паргороне для этого существуют три пути.

Первый путь – путь плантатора. Разведение пищи, выращивание ее на пастбищах. То, что делают гхьетшедарии. В их гхьетах несметное множество смертных, Пожранных, радостинов и низших демонов. Крестьян-храков, рабочих-харгаллов и прочих убогих созданий. Они все тоже вносят свою лепту в Банк Душ – как при жизни, так и после смерти. Ничего не пропадает, все идет в дело.

Второй путь – путь купца. Торговля со смертными и бессмертными. То, что делают бушуки. Они наладили настоящую сеть, сложную систему, по которой собирают барыш со множества миров. Везде у них лавки, ломбарды, конторы займа. Множество мелких услуг за дорогую плату. Они обмениваются душами и с другими Темными мирами, и даже на Светлых ухитряются делать свой маленький бизнес.

А третий путь – путь воина. Истинный путь. Война, набег, охота.

То, что делают гохерримы.

Первые два пути – презренные. Недостойные. У скота гхьетшедариев нет ни малейшего шанса – они рождаются в рабстве и влачат полуживотное существование до конца жизни. У жертв бушуков шансов тоже немного – эти торгаши получают души обманом и ложью.

Только гохерримы ведут честный и справедливый поединок. Как ведут его хищники. Как ведут охотники. Если добыча ускользнула, одолела противника или предпочла смерть плену – ей отдадут должное. Она останется жива. Гохеррим ее больше не потревожит.

Когда на жатву выходят гохерримы, смертным не на что жаловаться. Им дают шанс.

- Какие же гохерримы... благородные, - сдавленно произнес Дегатти.

- Да, именно такие, - покивал Янгфанхофен. – А что у тебя так глаз дергается?

Набег закончился к рассвету. Демонические клинки светились от поглощенных душ. Среди них почти не нашлось славных воинов – только простые стражники, да ополченцы. Но многого ли можно ожидать от провинциального городка?