— Почему?
— Потому что она погибла, я знаю это точно, я сам это видел, но ты… если бы она стала взрослой, она была бы вот такой же, совсем как ты. И каждый раз, когда ты делаешь отражения, возвращая мне её образ, это слишком правдоподобно, словно я внезапно падаю в прошлое. Зачем ты это делаешь? — спросил он хрипло.
Кэтриона смотрела на него очень внимательно, глаза блестели, как спелые черешни, и лицо стало бледным и казалось каким-то… расстроенным. Она встала, отряхнула рубашку и сказала:
— Рикард, я не делаю отражения. И никогда не делала этого с тобой.
Развернулась и ушла поспешно.
Если она не делает отражений, то что же это такое? Он словно сходит с ума, видя всё больше и больше сходства. С каждым днем, проведенным вместе, она словно возвращается к нему, и с каждым мгновеньем, проведенным вместе, они всё больше сливаются в одного человека.
Он отшвырнул фигурку, спрятал нож и, отряхнув стружки с колен, пошел за ней.
— Погоди, Кэтриона!
Но она уже вскочила на лошадь и помчалась вперед. И он не стал её догонять.
Постоял, глядя, как айяарры седлают лошадей, и пошел к Барду.
Что бы это ни было, ему нужно держаться от неё подальше. Она не хочет сближаться, и это… это правильно, наверное. Когда эта поездка закончится, им всё равно придется расстаться. А значит, для всех будет лучше, если это расстояние между ними не будет сокращаться.
Как бы он ни хотел вернуть прошлое, видя в ней того, кого давно уже нет, верить в то, что Кэтриона и есть та Кэти, это глупо, и это бессмысленно. А значит, он снова и снова гоняется за тем самым хвостом…
* * *
Когда он смотрел на неё, говоря о своей сестре, голова чуть не лопнула, такая боль пронзила её внезапно, словно что-то внутри неё прорастало, пытаясь вырваться наружу.
Но мысли не слушались. Мысли возвращались снова и снова к тем воспоминаниям, которые она видела.