— О чем-то важном?

— О делах нашего Байсы.

— Это ждет до утра?

Ребекка хотела уже сказать, что нет, не ждет. Что убийство её людей следует обсудить немедленно, но краем глаза увидела движение во дворе. Глянула мельком и тут же повернулась к Рошеру.

— Да ничего особо важного. Думаю, до утра это подождет, а я посплю с дороги, — пожала плечами и добавила как бы невзначай, — покажешь моей Аделе, где здесь аптека? Всё-таки никак я не привыкну к этой таршанской еде — столько специй!

— Конечно, отдыхай, — Рошер натянул перчатки.

Ребекка повернулась к Аделе, стоявшей неподалеку, и произнесла так, чтобы все слышали:

— Купишь цветов ромашки, мяту и корень аира. Масла розового склянку и лавандовое мыло, вот держи, — она протянула деньги и добавила тихо, — скажешь Кинану проследить, куда поедет Рошер.

Ребекка поправила волосы и направилась за Хевином как ни в чем не бывало, только метнула ещё один короткий взгляд во двор.

Тёмные одежды, конь в яблоках…

Пыльный всадник томился в ожидании у ворот, а рядом конюх держал под уздцы лошадь Рошера.

* * *

— Ну что, Кэтриона, пришло время поговорить?

Кэтриона прислонилась к стене, разглядывая вошедшего. Ночь прошла, но силы к ней так и не вернулись. Казалось, всё тело стягивают плотные змеиные кольца, едва позволяя дышать. Ашуманская магия.

Колдун знал своё дело, бежать ей никто не позволит, равно как и сопротивляться. А, впрочем, Кэтрионе было всё равно, магия лишала не только физических сил, но и воли к жизни. Пожалуй, осталось лишь любопытство — кто же стоит за всем этим?

— Я тебя знаю, — произнесла она, разглядывая лицо вошедшего, — я видела тебя… в Брохе. На постоялом дворе. Это ты, да? Ты поджег лавку после нападения Зверя?

— В наблюдательности тебе не откажешь, — мужчина оседлал стул, сложив руки на спинку перед собой, — что ж, будем знакомы.

— И как тебя зовут, поджигатель лавок скорняков?

— Никак. Впрочем, можешь звать меня Руис.