— Позови Магнуса, я хочу с ним поговорить, — произнесла Кэтриона жёстко.

— Он сам придёт, когда понадобится, — ответила Эрионн, не оборачиваясь.

— Позови тогда Ребекку, ну же, старая ведьма! У тебя нет права держать меня здесь! Вспомни, как ты истязала меня тут целыми днями в этих цепях, а ведь я была всего лишь ребёнком! Я хочу поговорить с кем—нибудь из Старших аладиров. Скажи Магнусу, что я здесь! Он меня выпустит!

— Выпустит? Нет, не выпустит. Ты здесь по его приказу, девочка, — ответила Эрионн спокойно и почти равнодушно.

— Что? Магнус велел держать меня здесь?! Тогда позови Ребекку! Мне нужно с ней поговорить!

— Всему своё время. Скоро все они придут. Все Старшие аладиры соберутся здесь завтра, и будет суд. А ты пока отдыхай. Тебе принесут еды и воды. Силы тебе ещё понадобятся.

— Суд?! Позови его сейчас! Скажи, что это важно. Он захочет выслушать меня. Мне есть, что рассказать, Эрионн, — произнесла Кэтриона уже спокойнее.

Может, хоть так получится убедить старую ведьму.

— Всё, что ты хочешь рассказать, он и так уже знает. Он знает, кто ты такая на самом деле, — произнесла Эрионн всё так же равнодушно и ушла из башни, даже не взглянув на свою пленницу.

Он знает, кто она?! Ну ещё бы! Этот паук Рошер уже всё здесь оплёл своей паутиной. Интересно, что он сочинил про неё? Или это Ребекка? Если она видела их поединок с Дитамаром… А кстати, Ребекка смотрела на Дитамара так, словно видят друг друга не первый раз. Но? Она и Дитамар знакомы? И она таким образом защищала его? С чего бы?

Кэтриона в ярости тряхнула цепями и усмехнулась. Ну надо же, как причудливо повторяется судьба! И как всё это глупо вышло… Они решили её судить? За что? За предательство? Ну что же, пусть так.

Вот сейчас ей было обидно и горько, как никогда в жизни. Все те воспоминания, что в последнее время вернулись к ней, они всё равно так и остались далёкими, как будто произошли не с ней или в какой—то другой жизни. А вот то, что она почувствовала сейчас…

Магнус! Он был для неё всем. Отцом, наставником, другом, её спасителем. И он её предал. А ведь это он виновен во всём, что случилось с семьёй Рикарда… Он мог бы прийти и выслушать её, но предпочёл устраниться. И в общем-то, она могла это понять. Выборы нового магистра заставляли его вести себя так, чтобы никто не заподозрил его в предвзятости. Ведь магистр должен быть самым бесстрастным из рыцарей. Никакой человечности, никаких чувств. Но то, что Магнус предпочёл ей место магистра, ранило почему—то особенно сильно.

Какая же она дура! Какие ещё иллюзии она может питать по отношению к Ордену?!