Глава 23. Чёрная башня (2-я часть)
Глава 23. Чёрная башня (2-я часть)
Кэтриона открыла глаза. Этот кусочек прошлого, который вернулся к ней в виде полусна, стал последним осколком мозаики.
Предназначение… Это оно… Как странно… Умереть, чтобы возродиться.
Сейчас смысл слов Сираффы, произнесённых много лет назад, стал совершенно ясен. И ответ на её вопрос о предназначении, который она так долга искала в библиотеке университета, прозвучал вполне отчётливо. Каждый кусочек её жизни — это определённая ступень на лестнице предназначенной ей судьбой. Жизнь принцессы и маленькой бродяжки, сестры Рикарда и рыцаря Ирдиона. Она меняла обличья, она видела чужую память, она встречалась с тварями Дэйи на изнанке мира и научилась отличать добро от зла. И эта башня — последняя ступень на её лестнице до того момента, когда маленькая чёрная птичка окончательно превратится в огненную птицу, способную менять что-то вокруг.
Кэтриона посмотрела на свои руки, на запястья, скованные железными обручами, и усмехнулась. Вспомнила боцмана, которому она воткнула в бедро раскалённый гарпун…
Эти цепи не удержат огненную птицу.
— Здравствуй, Кэтриона, — раздался негромкий голос.
В проёме двери стоял Магнус, держа в руках деревянный ящичек.
Они не виделись с того самого дня, когда Кэтриона покинула Ирдион, уезжая в поисках печати. А сейчас ей казалось, что с того момента прошло несколько лет, так сильно всё изменилось, и Магнус тоже изменился. Прибавилось седины в волосах, черты его лица заострились, и от этого старый шрам стал казаться ещё больше. Магнус подошёл и сел напротив Кэтрионы на небольшой стул, оставленный старой ведьмой, и положил деревянный ящичек на пол рядом с ногой.
— Здравствуй, Магнус, — ответила Кэтриона и тоже села на топчане, поджав под себя одну ногу, так что их лица оказались друг напротив друга. — Удивительно! Ты пришёл. А я думала, что, боясь себя скомпрометировать, ты так и будешь прятаться. Плохо выглядишь, кстати. Выборы магистра не дают тебе спокойно спать? Или то, что ты приковал меня здесь цепями к стене?
— По-твоему, я был не прав? — спросил он, потерев шрам ребром ладони.