***

Оглядываясь в последний раз, Острон приметил силуэт человека в плаще и вздрогнул. Теперь уже, впрочем, было почти все равно: последние бойцы покидали город, и на их счастье, одержимые позволили им уйти, хотя было несколько стычек на кривых узких улицах, когда выжившие люди выбрались на равнину перед воротами города, Сунгай облегченно кивнул.

-- Половина уцелела, -- хрипло сказал он Острону.

Острон тем временем поднял глаза на небо. Тучи сгустились еще сильнее. Расхристанные, перепачканные в грязи люди мало замечали это, но ветер стал куда сильнее, и Острон чуял, что вот-вот...

-- Быстрее, -- заорал он и бессознательно передернул плечами; он не видел, как над ним столбом взвилось пламя, но люди вокруг него видели и уставились на него. -- Быстрее, уходим! Отступаем! Сейчас начнется ливень!..

-- Маридова задница, -- выругался оказавшийся рядом Ханса. -- Дело дрянь!

-- Нет, -- возразил Сунгай, -- ливень задержит преследователей. Острон прав, нужно быстрее уходить.

-- Нужно... проклятье, почему только у нас нет Одаренного Ансари, -- пробормотал Острон. Слуга Мубаррада по-прежнему сидел на спине льва, но его голова безвольно моталась, а рубаха вся пропиталась кровью. Костистая рука долгара разорвала не только ткань, но и кольчугу, пронзила плоть и вышла с другой стороны. -- ...Может быть, Абу Кабил поможет?..

-- Некогда искать Абу Кабила, -- отрезал джейфар. Выражение его бледного лица стало сосредоточенным; вскоре к ним подбежали несколько лошадей, в одной из которых Острон признал тяжеловоза Халика. -- Ну-ка помогите мне.

Понадобились совместные усилия четырех человек, чтобы взгромоздить слугу Мубаррада на коня.

-- ...Он не удержится в седле, -- выдохнул Острон, -- но двоих человек лошадь...

-- Если один из них будет легким, вынесет, -- раздался за его спиной голос, и фигурка, закутанная в грязный бурнус, взлетела на круп коня за спиной Халика. Острон с облегчением обнаружил, что это Лейла.

Перед воротами Тейшарка царила суматоха. Люди вскакивали на лошадей, какие еще остались, другие бросились бежать по безжизненной равнине; как только начнется ливень, сухая пыль превратится в непроходимую грязь, и времени терять нельзя. Острон и Сунгай тоже взобрались в седло и последовали за Лейлой, обхватившей Халика обеими руками. Судя по топоту копыт, за ними ехали другие люди, но сколько их было, Острон не смотрел; в голову ему пришла леденящая мысль.

Где Сафир? Уцелела ли она в этой суматохе? Сохранила ли рассудок?

Но некогда, некогда... тучи почернели. Внезапный грохот заставил некоторых лошадей встать на дыбы.