Соскочив со стола, она почти побежала к лестнице на второй этаж; Элизбар остался стоять, глядя ей вслед. Невольно коснулся пальцами поросшего щетиной подбородка.

-- Борода, -- пробормотал он. -- Это борода, что ли? И чего это ей именно борода не нравится?..

***

Величественная крепость, выстроенная предками: Бурдж-эль-Шарафи. Крыши блестят на солнце чистым золотом, и эти стены никогда не взять приступом потомкам Суайды, даже если бы они и забрались так далеко. Могучая река Шараф несет свои воды, чтобы слиться с самой Харрод к северу отсюда. Три изящных моста перекинуто через Шараф на остров, на котором располагается крепость.

Копыта его коня уверенно пронесли его по одному из мостов, а следом ехали остальные конники, молчаливые, завернутые в белые бурнусы, с копьями в руках, с ятаганами на поясах и с флагами.

Он въехал на площадь, вымощенную булыжником, и спешился. Их встречали: высокие воины в светло-синем, в тяжелых латах, сверкающих на груди. Последователи Гайят. Из оседлых они самые выносливые и могучие бойцы, он хорошо знал это. Именно они пойдут во главе войска: черноглазые сыны Гайят и смуглые кочевники, последователи Мубаррада.

Огромный человек в доспехах спустился по широкой лестнице, вышел из тени арок, ухмыльнулся. Старый знакомец!

-- Ты все тот же, Мансур, -- сказал он. Эль Масуди отозвался:

-- И ты не меняешься, Абу. Как твои люди, готовы к походу?

-- Еще как!

Они рассмеялись. Ослепительно светило солнце; ветер ерошил русые волосы Абу Катифы, трепал бурнус Мансура Эль Масуди. Мир внимательно наблюдал за ними.

Еще один человек сбежал по лестнице, скользнул между стоявшими с невозмутимостью истуканов стражами и оказался рядом с ними.

-- Ага, -- выкрикнул он, -- Мансур приехал! Первый, как и всегда! Осталось дождаться остальных.

-- Да, осталось дождаться остальных, -- согласился Эль Масуди. -- Набул, ты никак не научишься степенности.

-- К чему это? -- фыркнул юноша. Он весь буквально сиял; ясно-голубые глаза будто отражали в себе дневное небо. Словно молодой бог, подумалось Эль Масуди. Конечно, ведь удел какого-нибудь важного старичка-лекаря -- поддерживать жизнь, тогда как Набул дарит ее, не скупясь. К чему ему степенность?..

-- Птицы Салима прилетели вчера, -- сообщил Абу Катифа. -- Это значит, что наш охотник уже на пути. Скорее всего, и пройдоха Таймия не задержится, его племя кочевало неподалеку от Бурдж-эль-Шарафи, когда мои посланники нашли его.

-- Остается Эль Кинди.

-- Эль Кинди, -- эхом повторил Набул. Они переглянулись.

-- Сын Хубала не опаздывает, -- мрачно сказал Эль Масуди, скрестив руки в перчатках на груди. -- Он приходит тогда, когда ему велит время.