-- После того, как один из капитанов перешел на сторону темного бога, -- подал голос Сунгай, -- нет ли риска, что какой-нибудь корабль привезет вам подарочек?

-- В порту всегда несет стражу большое количество воинов, -- отозвался с готовностью Муджалед, обернувшись к джейфару. -- Я позаботился о том, чтобы там всегда находилось хотя бы несколько ветеранов с Эль Хайрана, опытных, они наверняка отличат безумца от обычного человека.

-- Хорошо, -- кивнул Сунгай и снова откинулся в подушки, скрестил пальцы перед своим лицом.

-- Другое беспокоит меня, Острон, -- вновь обратился к нари Муджалед. -- С вашего отъезда в городе было уже много случаев, когда люди... поддавались на зов темного бога и шли убивать. Никто не может угадать, кто станет одержимым, а кто нет. Жители поначалу были в панике, мне стоило огромного труда успокоить их, но и теперь настроения... ты понимаешь.

Острон вздохнул.

-- С нами этот человек, -- сказал он белобрысому командиру. -- Он умеет чуять одержимых, и даже может сказать, кто вот-вот поддастся. Я скажу ему, он пройдет по городу и... предупредит, если что... К тому же, ты ведь знаешь, Муджалед, каким образом темный бог подчиняет себе людей?

-- ...Нет, -- помедлив, настороженно отозвался тот.

-- Он разговаривает с ними... через сны, -- пояснил Острон, отводя взгляд. -- Иногда это длится долго, иногда нет, я думаю, это зависит от силы воли. Не знаю, поможет ли тебе это знание, но, во всяком случае, насчет себя ты точно будешь знать.

-- Хорошо, -- нахмурился Муджалед.

-- Так я пойду велю Исану пройтись по городу, -- сказал Острон. -- И сам пройдусь с ним.

-- Я с тобой.

Они зашли в комнату, которую белоглазый по привычке делил с Абу Кабилом, и Исан с обычным для него равнодушием согласился пойти с ними; они спускались обратно в город втроем, и люди при виде Муджаледа, которого все здесь знали, приветственно поднимали руки, кто-то узнавал и Острона, и часто принимались кричать на улицах: "Мубаррад!". Исан в битком набитом трактире выделил четверых "мерцающих", как он стал называть их, и еще с двумя они расправились на узкой кривой улочке, белоглазому даже не пришлось ничего говорить: безумцы сами набросились на Одаренного Мубаррада, выдав себя. О присутствии третьего, притаившегося на втором этаже старого дома, Исан предупредил их, и Муджалед после этого стал смотреть на темноволосого странного человека в плаще с легким уважением. Все "мерцающие" по приказу командира были посажены под стражу, трупы убраны; Исан получил разрешение вернуться к себе, а Острон и Муджалед остались в главном холле Эль Кафа. Как раз было время чуть за обед, и коренастый боец в красном халате (Острон грустно улыбнулся, узнав об этом: по старой традиции, принесенной из Тейшарка, стражи надевали алые халаты, когда стояли на карауле) пришел, чтоб доложить командиру, как обстоят дела на стенах города.