Странно устроена судьба – я появился здесь не так уж и давно, но даже за это время успел снискать определённую популярность. Возможно, на это повлияла и общая спокойная манера общения, что я демонстрировал с окружающими. Или свою лепту внесло покорение Риверрана, налаживание отношений с Тиреллами и Простором и списание части королевского долга…

Гарольд Орм практически сразу запер в личных покоях Ортона Мерревизера и его жену, а также еще нескольких менее знатных людей, про которых мы знали, что они получают золото из рук королевы.

Также я поговорил с обоими стюардами и предложил им сделать окончательный выбор, кому они служат? Королю или его матери?

Говорил я с ними спокойно, давая возможность сохранить собственное достоинство. Что-то было в самой ситуации и в моем голосе, если даже пятнадцатилетний Роберт Бракс едва сдержал слезы от волнения и желания доказать свою преданность.

В общем, за стюардов я не переживал. Было видно, что парни не подведут. Ну, а чашник Гюнт Холи никуда не делся и продолжал выполнять свои прямые обязанности.

А на следующий день весь Красный замок провожал Серсею. Она выглядела утомленной (похоже, не спала всю ночь), потрясенной, но как и обычно, неприступно холодной и злой. Джейме с болью в голосе рассказал, что Серсея была просто обескуражена тем фактом, что всем на нее плевать. И больше всего ее поразило предательство самого Джейме. Ну, во всяком случае, она думала, что он ее предал и никак иначе. Ведь она до последнего верила и ждала, что брат-близнец поднимет войска и вступится за свою любовь. А ныне все то, чем она жила, разбито на острые осколки. Сын предал, а любимый мужчина не поддержал.

Вся эта ситуация не способствовала хорошему настроению Джейме. Взгляд его был полон гнева и ярости, и казалось, что в любой момент он может сорваться и кого-нибудь убить. Рыцари и слуги старались обходить его стороной.

– Ты же помнишь, что я сделал это по двум причинам, – мой мерин поравнялся с конем Джейме. – Так надо и для ее блага и для пользы страны.

– Срать мне на страну, – он выругался. – Ты хоть понимаешь, кем я себя чувствую? У меня словно открытая рана в сердце. – Джейме дал коню шенкелей и умчался вперед нашего кортежа.

Мы обставили сцену таким образом, словно с почетом провожаем Серсею в Западные Земли. На пахнувшем солью южном ветру трепетали знамена с гербами Ланнистеров и Баратеонов, гордо звучали трубы, и все выглядело так, словно сейчас праздник.

Вот только на лицах большинства людей отражалась если и не радость, то откровенное облегчение. И не будь здесь многочисленной стражи, то я больше чем уверен, не обошлось бы без насмешек и шуток.