– А вы не будете ждать конюха?

– Еще чего. Опять, небось, выпил, ищи его. А за постой я заплатил, все честно.

– Ах, вот как. – Наташа задумалась, и вернулась на скамейку.

Дарк видел, что девочка чем-то очень взбудоражена. Похоже, что-то никак не давало ей покоя. Вот она снова вскочила и подошла к освободившемуся стойлу, закрыла его, сняла с гвоздя амулет и приложила к метке, подергала ограду, снова приложила и открыла. Хмыкнула, отошла чуть в сторону и остановилась у другого стойла.

Дарк с интересом следил, как Призванная моталась от одного стойла к другому и обратно.

– Дарк… Если бы вы убили вот здесь человека, а перед вами стояла оседланная лошадь в открытом стойле, вы бы стали седлать другую лошадь, чтобы убраться отсюда?

– Разве что свою.

– Свою… – тихо пробормотала девочка. – Свою… Ну, конечно же!!! Терять время стоило только из-за того, чтобы не оставлять вторую лошадь здесь. Но если та лошадь принадлежала убийце, то почему то стойло было взломано, а не открыто медальоном?

Наташа отошла к двери конюшни, медленно прошла по проходу, остановилась около места, где убили посла, повернулась.

– Дарк, – прошептала девочка, боясь спугнуть догадку. – Срочно! Разыщите местного конюха и гоните его сюда! Кажется, я знаю, какая именно лошадь стояла в том стойле и почему убийца не мог её тут оставить. Но если это так…

– Я не могу вас оставить, госпожа.

– Значит, пошлите кого-нибудь за конюхом, только побыстрее!

Дарк, поколебавшись, вышел из конюшни.

– Но почему был взлом?.. А потому что… – Девочка лихорадочно достала пластину вызова и от волнения даже не сразу сумела связаться с Матом Свером Мэкаллем. – Господин председатель, это срочно, пожалуйста!

– Да? – тот, уловив волнение девочки, спрашивать ни о чем не стал.

– Вы не могли бы связаться с Вестарием Роком и попросить его кое о чем?

– Я слушаю.

Наташа остановилась около того стойла, которое было взломано. Оно было пустое… и медальон на гвозде не висел.

– Я… – Наташа от волнения не сразу сумела взять себя в руки. – Пусть он еще раз обыщет одежду посла. В конюшне нет медальона, отпирающего стойло.

– Как это нет? Он висел на гвозде, я точно помню, – в голосе Мэкалля слышалось недоумение вперемешку с раздражением.