— Да, миледи.

— Значит, ты наверняка хорошо знал, как он с ними обращался, — подала мысль Роуз. — Это так?

Лорд Осуалд был к этому готов:

— Протестую, мы это уже проходили. Не имеет отношения к делу.

— Принято, — провозгласил Судья Уотсон, уже, наверное, в сотый раз. — Леди Хайтауэр, я уже предупреждал: мы здесь для того, чтобы изучить доказательства вины или невиновности Лорда Камерона, а не для того, чтобы вспоминать прежние преступления Принца Лиманда.

Роуз покорно склонила голову:

— Хорошо, Ваша Честь. Склоняюсь перед вашей мудростью. Однако я полагаю, что вскоре вы увидите весомость этого вопроса.

— Ближе к делу, Леди Хайтауэр, — проворчал Лорд Уотсон.

Она повернулась обратно к свидетелю:

— Вандэр, у тебя есть семья, верно? Жена и дети?

Вандер склонил голову:

— Мне не было позволено жениться, миледи.

— Тем не менее, ты был влюблён, и у тебя было трое детей, прежде чем тебя продали Принцу Лиманду, верно?

Прокурор раздосадованно всплеснул руками, но не потрудился протестовать.

— Да, миледи, — сказал Вандэр.

— И они всё ещё живут во владениях Лорда Эйрдэйла? — подтолкнула она.

Лицо Роуз сияло неминуемой победой, заставив меня задуматься, к чему она клонит, но я мог лишь наблюдать, как и все остальные в зале. Когда она задала следующий вопрос, у мозаика начала складываться у меня в голове.

— Люси Бриммон — твоя дочь, так ведь? — спросила Роуз, тщательно проговаривая каждый слог.

Глаза Вандэра ясно видимым образом расширились от страха, а потом он сжал зубы.

Однако Роуз была непреклонна: