— Я спускаюсь? — спросила она громко. — Спускаюсь…

И не удивилась, когда Лука ее поймал.

Поднял.

Поставил и мрачно поинтересовался:

— И зачем было дразнить его? К вечеру весь город знать будет.

— Будет.

— Я тебя выпорю.

— Нет.

— И отошлю.

— Ты же знаешь, что не поможет.

Лука вздохнул.

Он и вправду знал. Вот только обо всем ли?

У Томаса тогда получилось сорвать розу. Правда, он рассадил шипами ладонь и, выругавшись — папаша точно выдрал бы за такие слова — слизал капли крови.

— Осторожней, молодой человек, — сказали ему. — Эти розы весьма коварны.

Томас спрятал руки за спиной, раздумывая, успеет ли сбежать, пока мистер Эшби подходит. А тот не спешил. Точно знал, что бежать Томасу некуда.

— И бежать не стоит, — сказал он. — Я вас знаю.

— П-простите.

Томас уже усвоил, что взрослым очень нравится, когда у них просят прощения. И даже не так важно, есть ли за тобой вина или нет, главное, чтобы звучало искренне.

У Томаса получалось.

— Не стоит, — отмахнулся мистер Эшби.