— Смотри, чтобы не сорвалось… проклятье… нет, как этого можно было не заметить? — Майкл бормотал себе под нос, а пальцы его продолжали шевелиться, и смотреть на это было… неприятно, да. Пожалуй. Но я смотрела. А Милдред пальцами раздвинула веки.

— Чудесно… просто чудесно…

Сила кипела.

Я теперь ощущала ее всей кожей. Она обжигала, как полуденная пустыня. Шумела. Мешала.

— Говори с ним.

— О чем?

— Понятия не имею. Я вот с ним о рыбалке однажды говорил. Он рыбалку ненавидел.

— У него брат утонул.

— Печаль какая, — сказано это было равнодушно. — Но мы с ним едва знакомы, а вот ты… давай, что-нибудь такое, чтобы достучаться…

Что-нибудь…

Что?

— Томас, — я сказала и запнулась. Я не могу говорить вот так, когда все слушают. А они слушают. И тот огромный мужчина, что замер, притворяясь, будто интересен ему узор на паркете, и Майкл, и Милдред, и даже шериф. Они все… ждут.

Чего?

— Деточка, — пальцы Майкла остановились и Томас захрипел. — Если ты не заговоришь, я его не вытащу. На твой голос он реагирует. И на присутствие. Если не хочешь вслух, говори про себя. Он услышит.

Это как?

— Твоя сила. Представь… я не знаю, что ты не с человеком разговариваешь.

С драконом?

Им не нужны слова. Да. Помнишь, ты Искру видел? Она о тебе спрашивала. Ты понравился. И если вытянешь, я отведу тебя снова. Может, даже в пещеры. Редко кому из чужаков представляется шанс заглянуть в драконьи пещеры.

Они не любят гостей.

И правильно.