А потом недалеко, в полусотне шагов, внезапно вспыхнуло солнце. Его сияние росло и ширилось, и Фелла закрыла глаза, чего не делала на Альтау – потому что такого не было на Альтау. Она невольно пригнулась, прижалась к Майре – на всякий случай, защитить собственным телом – и услышала, как восхищенно шепчет Нарекательница:

– О, я не зря отдала свои глаза ради этого!

Земля заходила ходуном, словно извернулась судорогой – и простой Хмурый Час налился смертельным, угрожающим холодом, в ушах и во всем теле отдался оглушительный треск – будто разошелся камень выпуская что-то, что было долгое время спрятано в нем…

Бестия уже давно закрыла глаза, но все равно видела, как они поднимаются в ущелье на востоке страны – ратник за ратником, во весь рост, проклёвываются из камня плотными тенями, потом обретают плоть, раскалывая булыжники как скорлупу. И все – будто на одно лицо: пустые глаза уничтожителей, безгубые рты, тусклые мечи и чешуя – на лицах, на телах – отличающая тусклым металлом.

Ощущение холода и подавленности стало еще страшнее, будто болотная жижа заползла внутрь. Даже солнце в небе, кажется, почувствовало это, потому что поблекло и перестало греть…

На небе, но не на земле. Здесь оно разгоралось невиданным жаром магии человеческой души, фигура в центре этого солнца была уже не видна, и оно прогоняло ощущение тоски, ободряло, дарило надежду – и одновременно пылало не просто так, а с какой-то целью, словно посылая во все стороны невидимые волны своей мощи, внутреннего света…

Откуда ни возьмись на фоне невообразимого солнца вдруг появилась фигура Оранжевого Магистра – кругленькая, нелепая как клякса. Он бросился навстречу сиянию, что-то кричал, нанося какие-то удары – но был отброшен, смят и больше не поднимался.

Это нельзя было остановить – как и то, что происходило на востоке Целестии.

Свет рос и ширился, а потом затопил все вокруг.

* * *

– Он на маятник похож, правда?

Нольдиус оценил сравнение. Фиолетовый Магистр расхаживал туда-сюда уже не первый час: тридцать один шаг, поворот – и ровно тридцать один шаг.

– Здоровый такой, фиолетовый маятник, – мстительно продолжила Мелита. – Покупайте часики с Аметистиатом! Нольдиус, сколько мы смотрим на этого старого…

Нольдиус меланхолично вздохнул, в очередной раз запечатывая ей рот магией. От ожидания Мелита начала малость дуреть. И нельзя сказать, чтобы громкое распевание «Песни о Витязе» хорошо действовало на ребят из Ниртинэ, которые их стерегли.

Четыре артемага застыли неподалеку, время от времени угрожающе разминая пальцы. Но ничего не предпринимали, не пытались их даже в клетку посадить. То ли ожидали попытки к бегству, то ли приказа никакого не поступало, а сами они были не очень-то инициативны…