Никки чувствовала, как с каждой секундой увядает от старости и немощи. Она вспомнила старуху, которую когда-то давно видела в Танимуре: та ковыляла по рынку со скоростью улитки, будто каждый шаг требовал тщательного обдумывания и последующего отдыха. Теперь Никки понимала, каково это. Ее кости стали хрупкими, суставы распухли и ныли, кожа на руках стала сухой и морщинистой.

Песчаная пума с рычанием бросилась на пыльных людей и стала рвать тела слуг Поглотителя жизни, словно те были сделаны из соломы и щепок. Изогнутые клыки Мрра превращали ожившие трупы в обломки костей и ошметки высохшей плоти.

Вслед за пыльными людьми на них с паучьей скоростью двинулись скорпионы. Крупная кошка вспышкой рыжеватого меха уклонилась от ядовитых жал и запрыгнула на скалу, уводя за собой нескольких скорпионов. Когда одно из хлещущих жал собиралось проткнуть шкуру Мрра, Бэннон взмахом меча отсек хвост скорпиона, а затем проткнул твердый панцирь и отбросил умирающее существо на двух пыльных людей.

Зарычав, Мрра вновь бросилась в драку, поскольку на Никки наступали все новые иссохшие трупы, мешая пробиться к Поглотителю жизни.

Злой волшебник взмахнул руками, направляя своих миньонов. Еще больше пыльных людей полезло из трещин в опаленной земле. Вместо растерзанных Бэнноном и Мрра противников появилось вдвое больше новых.

У Никки оставалось мало времени. Запавшие глаза Поглотителя жизни встретились с ее холодными голубыми глазами.

— Пожалуйста… — сказал он. — Я знаю, что причинил великий вред, и вижу, что натворил, но не могу это остановить! Я просто хотел жить, хотел остановить болезнь, крадущую из меня жизнь. Я не желал этого проклятия.

Он воздел руки, стиснув твердые, костлявые кулаки. Его тело вздулось от пульсирующей темной энергии, и Никки захлестнула волна изнурительной слабости, которая чуть не повалила ее на колени.

— Я не знаю, как это прекратить!

— Если ты нашел в себе силы призвать это, — прохрипела Никки, — тогда сможешь найти способ перекрыть поток и стянуть края раны, из-за которой мир истекает кровью. Найди это в своей душе.

— Я уже давно выпил свою душу. — Его голос был глухим от отчаяния. — От меня осталось только одно — нужда!

Когда по Роланду снова пошла рябь, Никки поняла, что магия овладела им окончательно. Заклинание стало отдельным живым существом.

Несметная армия пыльных людей продолжала наступать. Все больше ядовитых скорпионов стучали лапами по валунам, направляясь к Никки.

Бэннон сражался с неистовым безумием. К этому времени он превратился в старика с редкими седыми волосами, но все равно защищал Никки всеми силами, давая колдунье возможность сделать ход. Песчаная пума тоже выглядела постаревшей, ее мех покрылся пятнами парши, но клеймо с заклинанием словно защищало Мрра от смертоносного аппетита Поглотителя жизни.