Его порочное заклинание пыталось поглотить безграничную мощь, бьющую из желудя. Пыльные вихри завывали меж искривленных черных столпов; яростные торнадо взметали сухую землю, разбрасывая повсюду острые обсидиановые осколки.

Обессиленная и неспособная двигаться Никки рухнула всего в нескольких шагах от края ямы Поглотителя жизни. Битва в теле злого волшебника разрасталась, он взвыл в агонии. Поглощенный им желудь вспыхнул и засиял ярким пламенем жизни.

Пока Поглотитель жизни пытался погасить этот пламень волнами голодных теней, уцелевшие пыльные люди распались с треском костей и иссохшей кожи. Последние скорпионы упали замертво, поджав к панцирям конечности; их жала безвольно поникли.

Бэннон стряхнул с себя тела и побрел к Никки, пытаясь спасти ее. Он ковылял, как древний старец, едва способный пережить еще один час. Мрра тоже поползла к колдунье. Никки была выжата и крайне истощена, но почувствовала прикосновение сестры-пумы к своему разуму.

Земля тряслась и содрогалась, камни трескались, огромные валуны падали в яму Поглотителя жизни. Высокие стелы затрещали и рухнули в бездонную пропасть, словно срубленные деревья. Обвал ширился, и яма просела, заполняясь обломками. Молнии били по всей округе.

Яростная битва за жизнь продолжалась. Семя Первозданного древа изо всех сил пыталось породить новую жизнь и сделать это быстрее, чем Поглотитель жизни сможет ее выпить. Яркая вспышка, что вырывалась из желудя, тускнела и меркла, темная магия продолжала сопротивляться, но тени тоже исчезали и становились более обрывочными — как туман, тающий под утренним солнцем.

Наконец, злой волшебник — Поглотитель жизни Роланд — распался, его тело исчезло. Вся его смерть и пустота обратились в пыль, и последнее яркое эхо вырвалось из желудя Первозданного древа.

Никки отшатнулась, чувствуя тепло; ее словно оживил летний ветерок. Жизнь. Энергия. Возрождение.

Ее суставы снова обрели подвижность. Перестало сжиматься горло, и когда колдунья сделала долгий вдох, то почувствовала в воздухе сладость, которую не испытывала с тех пор, как впервые увидела Язву. Никки подняла руку к лицу, когда зрение снова стало четким; к ее коже вернулись гладкость и упругость.

Бэннон поднялся, кашляя и дрожа. Когда он повернулся к Никки, она увидела, что волосы его вновь стали густыми и рыжими. Морщины, недавно покрывавшие его лицо, исчезли, оставив только привычную россыпь веснушек.

Отряхнувшись, Никки поискала глазами место, где рассыпался Поглотитель жизни, где Роланд проиграл битву с последним семенем первозданного леса.