Они стали друзьями за тот год, когда вместе были диктаторами. Он не выдвигал себя на переизбрание. Ее переизбирали еще дважды.

– Ханавер, тебя опять одолевают мрачные думы?

– Меня?

– Да.

Он спросил, просматривала ли она недавно полученное сообщение.

– Прямо сейчас и просматриваю.

– А комментарии к нему? – спросил он после легкого замешательства.

– Ага, понимаю, о чем ты. У нашей войны не может быть другого конца, кроме истребления метанодышащих и их веры. Это самое большое зло, с каким нам доводилось столкнуться.

– Ты уже ознакомилась с рекомендациями базы?

– Ни один другой вопрос не тревожил Богоравных так сильно. Но я сомневаюсь, чтобы кто-то из них изучил информацию о внешниках, и подозреваю, что рекомендации Звездной базы основаны лишь на предположениях. Ты хотел, чтобы я это поняла? Я передам другим.

– Мне нужно знать твое мнение. Я должен уйти в отставку?

Выражение лица на экране на мгновение стало отсутствующим. Затем Богоравная сказала:

– Ты говоришь о вотуме доверия? Он у тебя есть. Девять к одному против твоей отставки.

– Моя уверенность не нуждается в поддержке. Но я полностью выгорел, Алеас.

– И все еще думаешь о том артефакте?

Он рассказывал ей.

– Да, черт возьми. Мне одиноко.

– У «Гемины» есть ее характеристики. Мы можем создать копию.

– Это недопустимо по политическим причинам.

– Мы что-нибудь придумаем.