– В этом нет необходимости.

Вошла одна из Провиков-женщин, сопровождающая выбранную Валерену. Она удивленно подняла брови.

– Еще одно нравственное перепутье, – объяснил Лупо. – Думаю, мы это переживем. Где Блаженный-Другой?

– Как обычно. Сказал, что опоздает на пару минут. Думаю, он хочет прийти последним.

Провик что-то проворчал.

– Итак, Кез Маэфеле, последний занавес. Сможешь ли ты справиться с собой и спасти Дом?

– Это ты собираешься спасти свой Дом, мистер Провик. А я хочу уничтожить логово дракона.

Ку оставалось немного. Несколько тысяч рассеяны по всему Канону. Несколько десятков тысяч живут на древней родине, решительно повернувшись спиной к звездам и собственному прошлому. А по ту сторону Рубежа разбросаны крохотные колонии и немногие бродячие корабли, зарабатывающие на жизнь перевозкой любых грузов, какие только удавалось заполучить. В общем и целом – определенно меньше ста тысяч ку, исчезающих со сцены быстрее, чем их победители, и утративших всякую волю к выживанию.

Провик дал ему возможность израсходовать целое состояние, выясняя, насколько безысходно положение его народа.

Не было такого ку, который не знал бы имени Кеза Маэфеле. Может быть, когда они услышат, что легенда жива и снова штурмует неприступную крепость, искра воли возродится в них.

Особенно если его убьют. Особенно в этом случае. Так всегда случалось с лучшими героями.

Ку любили своих мучеников.

На нем была точная копия того мундира, в котором он вынужден быть сдаться в день капитуляции, – подарок потрепанных добровольцев, укрывшихся в замке Блаженного.

– Следуй за мной через последний занавес.

* * *

В комнате собрались двадцать восемь ублюдков, и ни один из них не был похож на тех внешников, что приходили прежде. Те были солдатами, неизбежно неполноценными. Теперь же пришли хозяева. И они были совершенными. Первый пожалел, что не отправил сюда вместо себя одного из своих братьев.

Мороз пробежал по коже и у Четвертой. Она подошла на шаг. Валерена сделала то же самое. Ку, похоже, ничего такого не ощутил. Первый задумался, может ли вообще хоть что-то устрашить Кеза Маэфеле.

Это были настоящие боссы внешников. Это они говорили с существами, которые говорили с Разрушителем. Это они решали, какие слова вложит Разрушитель в головы Говорящих с Богом.

Первый не сомневался, что эти люди – во что бы и как бы сильно они сами ни верили – приказывают верховным жрецам говорить то, что, по их мнению, следовало бы сказать. Они были истинными создателями и правителями империи внешников, пусть даже демонстрируя подобострастность в присутствии Говорящих с Богом.