Я не удержалась от смешка, о чём тут же пожалела — гневный взгляд теперь сверлил лично меня.

— Наверное, самому себе, — фыркнула я и скосила глаза на бутылки, две из которых были подброшены мною этой ночью. — Так напился вчера, что ничего не помнишь? И не надо тут говорить, что до такого не допиваешься! — я опередила открывшего было рот капитана, подошла к нему и сочувственно водрузила руки ему на плечи: — Результат-то, пфф, налицо. Мда-а… Не думала, что легендарный компас так окончит свою жизнь. Меньше пейте, капитан.

От выражения его лица мне сделалось плохо. Брови «домиком», несчастный взгляд, в котором так и читалось разочарование в этой жизни, наполнился такой душевной болью (вот уж не знаю, от поломки компаса или от необходимости сократить объём потребляемого алкоголя), что мне захотелось прямо сейчас признаться в том, что это я подкинула ему переломанную копию его компаса — и на коленях просить прощения. Или продолжить шутить. Пока внутреннее «я» рвалось и металось между двумя желаниями, «я» внешнее продолжило свою изощрённую пытку:

— О-о, капитан, вы ещё не до конца вспомнили, что вчера вытворяли… Ха-ха, думаю, никто из матросов никогда не забудет, как вы распахнули дверь каюты и танцевали голым на столе, во всё горло распевая «Баночка с землицей, что в ней угадай-ка!». — Джек вытаращил глаза и нервно дёрнул усом. — Да-да. А потом, когда вы навернулись с этого стола мордой в пол, а мы честной компанией принялись вас поднимать и тащить до кровати, вас стошнило прямо на Гиббса. Точнее, на его физиономию. Ах да. Ещё вы после этого спустились в трюм, где стали домогаться к козе, которую мистер Бергенс бережёт для особого обеда. Хорошо, что, когда ты к ней уже пристроился, мы с Гиббсом успели спасти бедное животное от твоих грязных желаний. А потом…

— Что-о?! — завопил Джек. — Может, это ты слегка употребила вчера, женщина?! Это ж надо…! Такая наглая клевета! На своего капитана!.. Да как вообще посмела?! Чтобы я… да к козе! Да на столе… да голым…!

Мистер Гиббс стоял как громом поражённый и не мог вымолвить ни слова, непонимающе поглядывая на меня, а с его раскрытого рта никак не могло сорваться членораздельное высказывание вместо «А-а-а… Э… Гм… Кхм…», но я незаметно дёрнула того за рукав, мол, подыграй, зараза эдакая. Возмущения вперемешку с руганью из капитана Воробья извергались как из рога изобилия. От того, как он размахивает руками, притоптывая на месте, в горле зародилась новая порция смеха. Надо отдать должное, на лице капитана не показалось страха, мол, а вдруг это правда? Хотя я не сомневалась, что любой человек, даже уверенный в том, что «до такого не допивается», после такого заявления не обойдётся без суеверного страха — а вдруг, правда? Особенно, если Гиббс молчит и не стремится вступиться за тебя. Особенно, если налицо последствия вчерашней пьянки — а именно, переломанный компас, которым ты дорожишь как зеницей ока.