Сирена отозвалась привычным гулом.
— Ещё одно гнилое утро, будь проклят Гридий с его ранними подъёмами, — пробурчал Махмет, машинально вскакивая и одеваясь, а после резко остановился.
Серый предрассветный свет лился через окна ангара, озаряя новый день. Дверь бараков была открыта и из неё выходили жители Пандемониума. Все спешили на построение, никто не горел желанием шевелиться. Махмет начал вспоминать ночь и вначале подумал, что ему приснилось, но окинув взглядом койки, он нашёл спящего в кровати мёртвым сном Артиуна и ужаснулся.
Гридий мёртв. Что сейчас будет?
Он вышел на смотровую площадку вместе со всеми и принялся ждать. А на площадке вскоре появился щупленький паренёк, начал что-то втирать про то, что всё изменилось, они теперь свободны, но не свободны. Махмет не слушал. Он смотрел на грязного паренька и у него не складывалось что-то. Он убил Гридия? Он ранил в ногу Артиуна?
Все разошлись по своим делам. Махмет отправился в душ, всё ещё находясь в своих мыслях и остановился у самой двери душевой. Странный парень, которого никак нельзя назвать угрозой, вдруг перевернул всё вверх дном?
— Ты мыться будешь? — раздалось за спиной.
Он обернулся и увидел перед собой Сеамни — сердце зашлось, во рту пересохло.
— Мыться? С тобой? — промямлил он.
Эльфийка расхохоталась.
— Очень смешно. Ты первый пришёл, иди мойся, — буркнула она ему.
Ему так хотелось сгрести её в охапку и утащить куда-нибудь, но за спиной у Сеамни появился Злобоглаз, и Махмет поторопился в душ. Обливая себя холодной водой, он всё же думал про Сеамни, и эти мысли вновь закончились оргазмом. Ему стало противно. Он от эльфийки хочет только секса?
— Ты видел его, да? — гудел Слава, сидя за столом.
Никто никого не подгонял. Все работы стали. Не было видно и командиров: Артиун с простреленной ногой, от остальных никаких вестей.
— Он меня не отчитывал даже, слабак! — фыркнул Слава. — Про взрывчатки правда что ли?
— Ну иди проверь, — буркнул Сандерс, сидящий рядом.