— Все это неправильно, — вздохнул капитан. — И не надо меня разубеждать. Верите своей интуиции? Я тоже верю. Как минимум, мы что-то упускаем…

— Давайте подумаем, что и учтем этот момент, а не откажемся от единственного рабочего плана и склеим кое-как на коленке новый, — айн сердито бросил потухший окурок в пепельницу.

«Этот и святого доведет», — подумал Ранье и ретировался к столику с напитками. Деликатно игнорируя напряженное молчание за спиной, он принялся не слишком вдумчиво изучать ассортимент алкоголя.

Первым не выдержал господин Бошан.

— Завтрашние наши действия мне кажутся вполне продуманными, и вы, капитан, со мной тут соглашались. Вам не нравится факт участия Марики в этом деле. Мог бы, отказался от этой части плана, но, увы… Не думайте, что во мне нет сомнений и моральных терзаний. И моя интуиция, над которой вы так посмеиваетесь, не молчит. Это не менее тонкий инструмент, чем ваши, Ранье, призрачные горизонты. Вам, капитан, просто на душе не спокойно, а я, например, отдаю себе отчет — мы упускаем что-то в прошлом…

— Перевернутая чаша! — подхватив чистый бокал, стоявший на серебряном подносе вверх дном, воскликнул маг.

— Ритуал!

Одновременно выдали маг и капитан. Капитан усмехнулся и жестом показал, что он поддерживает тему.

— Это ваша стезя.

Ранье быстро определился с бутылкой и, плеснув себе золотистого хереса, вернулся к огню.

— Ритуал был проведен некорректно. Во-первых, не магом — айном, человеком, не обученным контролировать такие потоки силы и саму силу. Потому-то госпожа Молинари очнувшись, смогла покинуть алтарь, нарушив тем самым работу контура.

Не встретив возражений, Ранье продолжил свои рассуждения, прохаживаясь перед камином.

— Взрыв, который мы застали, был результатом выплеска освобожденной энергии. Тот бедняга на столе… Хотя, нет. Смерть он свою заслужил.

— Это уж точно, — кровожадно подхватил Ройс.

— Итого, накопители были пусты, когда мы покидали подвал.

— То есть как пусты? — удивился Бошан. — А порча? В лабораторных условиях, в изоляции, антимасса должна была сосредоточиться в отдельном сосуде. Там некуда было разлиться, некуда перетечь, это же не чисто поле.

— Пусты. Я был истощен до предела, голодный источник выл, так что чаши я проверил. Хотя действительно странно… Ни на ком из нас нет следов отката.

— А меня занимает другое, — заметил капитан. — Все эти жертвы, все эти жизни — где они теперь? И когда сработают против нас?

— Вот тут я спокоен, — айн тоже поднялся размять ноги. — Сумасшедший говорил про «оружие судного дня». Это их последний козырь. Штурмовое орудие, а не кинжал в сапоге для мелкой потасовки. Противостояния на ином уровне.