— Прошу прощения, а какой масштаб жертв? — уточнил Ранье.

Капитан прикрыл глаза и ответил:

— Двести семьдесят четыре известных мне случая за восемь лет.

— Это же колоссальная мощность! — у мага аж в глазах поплыло, будто в него не спросясь влили весь этот океан, а потом так же безжалостно отобрали до последней капли.

— Это армия врага у тебя дома. Знать бы, где искать…

— Вряд ли в виде коллекционных амулетов, фонит, — заметил Ройс.

— Да уж, вот улика так улика, а также искушение для своих. Это живые деньги!

— Есть подходящий вариант: стабилизированную энергию в ход пускать могут только маги, — заявил Ранье.

— Поясните…

— Хранятся себе тихо-спокойно у кого-нибудь уважаемого господина на полочке с антимассой по соседству. Клебер, вы должны были видеть у магов-оперативников… Хотя нет, кто сейчас таким пользуется. Ну, или в аптеке: две тонкие колбочки с перемычкой, сообщающиеся сосуды.

— Да… Задачу это не облегчает. Как и не отменяет возможность использования части этой силы завтра тем самым хилым магом. Вианкур, вы к такому повороту готовы?

Перед глазами Ранье снова вырисовывалась пугающая своим масштабом волна, будто сошедшая с фресок островных народов, чьи цивилизации регулярно уничтожались морем. Готов? Дышать стало нечем. Хотя, если не ударяться в панику, поразмыслить…

— У всякого мага есть свой предел. Полтора, хорошо два резерва — это максимум. Так что, если подготовиться…

— Вам и карты в руки.

* * *

«Карты в руки… Много вы понимаете, господин храмовник», — размышлял маг, сидя за сомнительной чистоты столиком ресторана «Ришар Шагран», достаточно удаленного от фешенебельной части города, суетных бульваров и шумной набережной, чтобы не претендовать на какие-то там звезды и рецензии критиков. Спрятанный среди старых, мощеных пестрой речной галькой кварталов, выросших здесь вместе с первыми домами Демея, на границе Казарменной и Ратушной, он открывался только своим. Глаза прохожих никогда не останавливались на выцветшей вывеске этого заведения, чьи мутные стекла (к удивлению новых гостей) открывали панорамный вид на две улицы, между которыми было зажато здание. Публика… Интересная, должно быть, публика в этом месте, но, даже напрягая зрение (к источнику капитан прикасаться не рекомендовал), разглядеть даму за соседним столиком в трех локтях никак не удавалось. Над залом летел шелест чужих разговоров, дурман из мешанины резких дешевых духов и дорогого парфюма, вишневого табака с иррейских островов и трехдаймовых папиросок, что продавали мальчишки на улицах. Пахло чужими тайнами и адюльтером. «Богемное местечко», как отрекомендовал его Клебер.