— Что-нибудь ещё? — спросил я.

Он покачал головой:

— Нет, но время кажется… весьма совпадающим.

— Очевидный вывод — что он платит Железным Братьям за содержание его заложников в том тайном лагере, о котором ты прежде упоминал, — наконец сказала Роуз.

Марк кивнул:

— Да, но это — всё ещё догадка. Мы не можем быть уверены, основываясь на такой скудной информации.

Уолтэр тревожно заёрзал:

— Думаешь, он и мою семью может там держать? — внезапно спросил он меня.

— Я не знаю, — сказал я ему, и я действительно не знал. На самом деле, я знал очень мало, если не считать догадок и подозрений. Оглядев всех за столом, я увидел, что все ждали, когда я объявлю следующий шаг. Давление на меня повышалось, пока я не стал ощущать его как физическую силу, давящую мне на плечи. Сделав глубокий вдох, я быстро встал: — Пойду наверх. Мне нужно подумать, и я не могу это делать, пока все на меня глазеют. Я очень скоро вернусь, — сказал я, и ушёл из-за стола.

Глава 41

Глава 41

В относительной тишине моей спальни, я глазел на стену там, где висела картина, изображавшая мою мать, Элейну. Рассматривая её черты, я гадал, что бы она подумала о сложившейся у меня ситуации. Ещё больше я гадал о том, как бы она оценила действия, которые я до сих пор совершал. «Она спасла своего ребёнка, в то время как мой ещё не родился, а уже в опасности», — подумал я. Я никогда не знал её при жизни, поэтому даже её лицо было мне незнакомо. Я никак не мог угадать, какой совет она могла бы мне дать.

— Думай, — сказал я вслух. Я всегда принимал свой ум как должное, но теперь, когда мне нужен был воистину вдохновлённый план, никаких решений мне на ум не приходило. — У меня есть двое умных и одарённых друзей, — сказал я сам себе, имея ввиду Марка и Роуз. — У меня есть волшебник, у которого есть веские причины желать мне успеха в освобождении заложников Короля, и почти неуязвимый воин, оснащённый магическим оружием и бронёй. Помимо всего этого у меня есть сильный союзник в Ланкастере, готовый дать мне людей и поддержку, — закончил я перечислять свои активы, и стал думать о цели.

Больше всего я хотел вернуть Пенни и Дориана, в целости и сохранности. Достигнув этого, я мог легко разобраться с самой крупной своей насущной проблемой — самим Королём. «И будь проклята эта гражданская война», — подумал я. Эдвард повысил себя до такого уровня угрозы, что я больше не считал его меньшим из зол. Тут мне в голову пришла другая мысль: «а что насчёт Рока Иллэниэла?». Он был истинным мотивом, изначально стоявшим за сделкой между шиггрэс и Королём, и я всё ещё не начал его искать. Чёрт, я понятия не имел, как он выглядел, и был ли он вообще вещественным объектом.