Клинок аккуратно вышел из раны.

– Что-то еще?

– «Тот, кто подрежет крылья Ворону, встанет одесную меня, когда я войду в Черный Город и верну славу Тевинтеру». – Илларио в замешательстве опустил свиток. – По мне, сомнительная сделка.

– Просто ты не веруешь ни во что, кроме денег.

Илларио пожал плечами, ни капли не смутившись, и протянул свиток Луканису.

– Подписано «А». Похоже, клиент не желает, чтобы ты испортил ему праздник.

Луканис воткнул свиток в рану на груди мага:

– Придется его разочаровать.

* * *

На первом этаже таверны продолжалось вечернее веселье. Вороны обходили захмелевших танцоров и уступали дорогу слугам, что несли подносы с рагу и свежим хлебом. Оба выделялись из толпы – стройные, темноволосые и кареглазые. Илларио расточал улыбки. Каждая его черта, от гладкой кожи до белоснежных зубов, была призвана соблазнять. Двигаясь сквозь толпу, он купался в одобрительных взглядах, тогда как Луканис смотрел прямо перед собой, сосредоточенный и собранный. Илларио был красавцем, от которого глаз не оторвать – до тех пор, пока он не посмотрит в ответ.

Заметив их, румяная владелица таверны побледнела. Луканис тихо подошел к стойке и положил два соверена на выщербленное дерево.

– За беспокойство, – шепнул он, глядя, как дрожит ее горло.

Трясущимися пальцами женщина ссыпала монеты в карман передника. Она не поднимала глаз, пока не убедилась, что мужчины ушли.

– Знаешь, – сказал Илларио на улице, – наверняка это она выдала нас венатори.

Луканис вдохнул ночной воздух. У каждого города был особый запах. Вирантиум пах пряным мясом и непросохшим бельем.

– Да, знаю.

– И ты заплатил ей, потому что…

– Потому что владелицы таверн любят сплетничать – с посетителями, работниками, другими владелицами… Когда венатори в следующий раз спросят ее об Антиванских Воронах, она будет знать, на чьей стороне выгоднее оказаться. И подруг предупредит.

Луканис всматривался в простирающуюся впереди улицу. Илларио в непринужденном темпе шагал следом.

– Так какой у нас план? Раз Амброз уже знает, что мы придем?