– Как эту штуку поставили на воду? – спросил Илларио, постукивая по стенке акведука носком сапога.

– Магией.

Луканис осматривал крыши в поисках той, что была покрыта необычной красной терракотой. До нее оставалось еще несколько домов.

– Итак, тот самый постижер. – Илларио пошевелил пальцами в зловещем жесте. – Расскажи про него.

– Он странный.

Луканис считал, что перед делом необходимо сосредоточиться, но Илларио никогда не любил непринужденное молчание.

– Поточнее, кузен. Нас не нанимают ради убийства обыкновенных людей.

– Я же давал тебе досье.

– Да, но я хочу услышать твое мнение.

– Досье составил я. Это и есть мое мнение.

– Расскажи еще, сделай одолжение.

В поле зрения возникла красная крыша.

– Скоро сам все увидишь. – Луканис грациозно, словно кот, спрыгнул с края акведука.

Кто-нибудь в толпе, окружавшей особняк постижера, мог бы заметить пролетевшие над головой две тени; однако все наблюдали за суровыми привратниками. Чтобы попасть на прием к Амброзу, нужно было иметь не только приглашение, но и эффектный наряд.

Оба Ворона с глухим стуком приземлились на крышу. Черепица плохо годилась для скрытного передвижения, ее выпуклости не давали хорошего сцепления с подошвой, и упади одна плитка, остальные отправились бы следом – как верные солдаты за командиром. Но по крайней мере, Илларио сосредоточился и больше не задавал вопросов.

Перед особняком стояли ротонды, увенчанные куполами, украшенные узорами бежевого и красного камня. В сам особняк гости не допускались. Их вели прямиком в большой круглый двор, расположенный позади дома и окруженный двухъярусной аркадой.

Луканис и Илларио легли на живот и подползли к нависающему над двором краю крыши.

Тевинтерские приемы, особенно те, что устраивались альтусами, славились необычайным размахом. Луканис помнил свой первый бал в Минратосе. Ряды столов ломились от яств и вин, свезенных со всего Тедаса. В углах стояли вазы, чтобы гости могли освободить желудок. Хозяева выводили ценных рабов, которые выступали перед собравшимися. Под потолком кружили акробаты; музыканты играли до волдырей на пальцах. Луканис, преследуя цель, открыл не ту дверь и попал на оргию.

Выбираться было интересно.

Все это, и даже более, было и на показе париков. В центре двора высился подиум. По его бокам тянулись желобы, и по ним текло вино; оно же било из фонтанов, изображающих оскаленных драконов. Сидевшие на бархатных кушетках гости склонялись, чтобы зачерпнуть вина. Они пили сами и поили друг друга, пачкая роскошные наряды, послужившие им входным билетом.