– Злые? – встрепенулся Малкольм. – Как? Почему?

– Ну, суровые. Очень суровые и жестокие. Это было совсем не по мне, вот я и ушла, – объяснила женщина.

– Я видел, как эта стража поймала сбежавшего мальчишку, – сказал мужчина. – Они били его прямо где взяли, на улице, пока он не упал замертво. Пытаться им помешать бесполезно, у них есть на это право.

– Значит, вот что ты сделал? – Малкольм повернулся к Эндрю. – Пошел и донес на нас и на малышку?

Эндрю захныкал и вытер рукавом нос.

– Скажи им, мальчик, нечего нюни распускать, – сказала его тетя.

– Не хочу, чтобы он меня снова бил, – проворчал тот.

– Да не стану я тебя бить. Просто скажи, что ты сделал.

– Я в Лиге. Я должен был поступить как надо.

– Оставь Лигу в покое. Что ты сделал?

– Это неправильно, что вы смотрели за ребенком, который не ваш. Вы ее наверняка украли или что-то типа того. Вот я и сказал Службе защиты детства. Они приходили к нам в школу и объясняли, почему правильно им про такое говорить. А про Стражу Святого Духа я знать ничего не знаю, даже не слышал о них. Это была Служба защиты детства.

– И где они находятся?

– В монастыре.

– А монастырь разве не затопило, как и все остальное?

– Нет, потому что он на холме.

– Кто там у них всем заправляет?

– Мать-настоятельница.

– Значит это ей ты нас заложил, так?

– Эти люди из Защиты детства отвели меня к ней. И все равно я правильно поступил! – сказал Эндрю дрожащим голосом и приготовился снова завыть.

Тетя двинула ему в ухо, он подавился воем, закашлялся и заныл.