– Мои полномочия выше ваших правил, сестра. И я всегда думал, что уж кому-кому, а Сестрам Святого Послушания надлежит одно: повиноваться. Утром я заберу этого ребенка с собой. На этом наш разговор окончен.

Он решительно развернулся, проследовал в конец комнаты и вышел за дверь. Кто-то из спящих детей захныкал и забормотал во сне. Монахиня у себя в кровати мягко всхрапнула и перевернулась на другой бок.

Та, что пришла со священником, еще несколько секунд постояла у колыбельки Лиры, а потом медленно двинулась к двери. Малкольм со своего места видел пол во всей комнате. Вот сандалии под длинным подолом облачения остановились и повернулись: сестра оглянулась. «Уж не увидела ли она меня, пока стояла там? – думал Малкольм. – И если да, то что она теперь будет делать?»

Наконец, хлопнула дверь.

Малкольм подумал об Элис, которая терпеливо ждала их снаружи и понятия не имела, что с ними происходит. Какое счастье, что она есть у них с Лирой – человек, на которого можно положиться!

Сколько еще он тут пролежит? Не слишком-то долго: у него уже все тело болело от холода.

Медленно и очень осторожно он выбрался из-под кровати. Аста, превратившаяся в кошку, навострила уши и внимательно огляделась. Когда Малкольм выпрямился, она превратилась в птичку-королька и вспорхнула ему на плечо.

– Монахиня уже ушла дальше по коридору, – шепнула она ему на ухо. – Скорее!

Малкольм, дрожа с головы до ног, прокрался к колыбельке, и уже хотел взять младенца на руки, когда Аста прошептала:

– Стоп!

Он отшатнулся и начал озираться.

– Нет! Посмотри на нее!

У спящего ребенка были густые темные локоны.

– Это не Лира, – сказал Малкольм, хоть это и так было ясно. – Но она сказала…

– Скорее посмотри в других колыбельках!

Он кинулся к соседним: та, что справа, оказалась пуста, а вот в левой…

– Это она?

Малкольм так растерялся, что никак не мог собраться с мыслями. Этот ребенок выглядел, как Лира… Но та монахиня говорила с такой уверенностью, указывая на другого…

Аста неслышно спорхнула на подушку и наклонилась, чтобы рассмотреть крошечного деймона, который спал у шейки младенца. Она мягко подтолкнула его клювом. Девочка завозилась и вздохнула.

– Это он? – уже более настойчиво спросил Малкольм.