Ты, у которого не было повода быть скаутом. Ты просто был, просто есть, по своей природе не подходил для этого.

Я смотрел в пространство между нами и группой вокруг Ларк, пока Винс болтал о струнах скрипки и свистках. Мысль о том, как он легко поднял и бросил то, что я хотел делать всю жизнь, кипела в моем животе. Он не хотел этого. Просто не ощущал это своим.

Ларк все еще говорила с моими родителями, но группа отошла к диванам. Винс не унимался рядом со мной:

— …и когда я пропустил очередной поход, мама усадила меня и сказала, что я не должен тренироваться, если не могу вложить в это душу, и если я хочу делать что-то другое, я должен делать это, а не…

— Одного стула не хватает, — резко сказал я, вскочил на ноги. Он не успел ответить, другие не успели отвернуться от Ларк, я схватил свою чашку кофе и ушел от мебели. Делая вид, что я пошел в кабинет профессора Кольма за стулом, я скользнул к лестнице, ведущей на второй этаж.

Я шагал как можно тише, оставил гул голосов позади. Сжимая кофе, я прошел по коридору меж двух спален — в дверь в запасную комнату я видел, что пол был в одеялах и подушках, там спали товарищи Ларк. Я добрался до небольшой лестницы в конце и забрался через дверцу на крышу.

Как и во многих домах в каньонах, крыша была жилым пространством, заполненным растениями, а еще в углу было гнездо с куропаткой. Я прошел в угол ближе к каньону, опустил кофе на кирпичную стену. Я уперся ладонями, глядя на пространство между моими большими пальцами. Солнце опускалось за горизонт, озаряло все золотым светом, бросая лиловые тени. На улице внизу стражи моих родителей тихо стояли вокруг дома, привлекая взгляды прохожих.

Я вдохнул, пальцы сжали стену. Я напоминал себе, что злился не на Винса. Было не на кого злиться, ведь никто не был виноват. Такой была моя глупая жизнь, всегда возвращала меня в эту реальность. Ларк была права недели назад, когда мы с ней ехали к Утцибору.

Она сказала, что жизнь не изменить. Что нужно было просто реагировать на это.

Я тогда не согласился с ней, но теперь не знал. Она сама, наверное, теперь думала иначе. Ее жизнь изменилась. Ее реальность стала новой. Но после всего произошедшего, всего пережитого… моя реальность осталась прежней. Она всегда будет такой.

Люк на крышу скрипнул. Я повернулся, увидел, как мама появилась оттуда. Она выбралась и стряхнула пыль со штанов формы.

— Я видела, как ты убежал, — сказала она. — Что сказал твой брат, что ты так встревожился?

— Ничего, — соврал я. — Я просто хотел дать другим побыть с Ларк.

— Тебе лучше передумать, — она подошла ко мне у стены и уперлась локтями. — Она, наверное, захочет рядом знакомое лицо в ближайшие дни.