Да и сумей Седэн вновь привести окову в действие, вряд ли она восстановит связь с Каралиной. Пожалуй, уходить надо сейчас же, пока принцесса не заметила, что с ее подопечным что-то не так.

Сердце колотилось. Он нашарил в темноте одежду. Одевшись, выскользнул в коридор. Нервы звенели: не заметили?

В коридорах в этот час было пусто, и беглец быстро добрался до того выхода во двор, у которого не ожидал встретить стражу. Затаив дыхание, он приоткрыл дверь и выглянул в щелку, ежесекундно ожидая окрика, доказывающего, что он ошибся.

Все было тихо, лишь обрывки городского шума доносились издалека. Выскользнув за дверь, Седэн бесшумно прикрыл створку.

Густой кустарник и темнота безлунной ночи, к его превеликому облегчению, позволяли легко скрыться от взглядов. Притаившись за кустом, он успокаивал сердце и дыхание, дожидаясь очередного обхода. Раз ему почудился шум за спиной – вроде бы шорох листвы под ногами – но, развернувшись, юноша никого не увидел и списал это на разыгравшееся воображение.

Несколько минут спустя он увидел приближающиеся огоньки факелов. Седэн не дышал, пока двое стражников не миновали его тайника. Оба чутко оглядывались, но, судя по всему, не заметили ничего необычного.

Наконец обход ушел. Седэн заставил ноги стремглав вынести его из тайника, ринулся вперед, готовый в любую секунду юркнуть в укрытие. Добежав до ворот, он с облегчением увидел, что надежды оправдались: изнутри их запирал тяжелый крюк, но замка, к которому требовался бы ключ, не было.

Осторожно сдвинув засов, Седэн потратил капельку сути – такую малую, что ее никто бы не уловил, – на то, чтобы удержать крюк над гнездом, позволяя войти снаружи. Он рассчитывал, что суть не распадется несколько часов, а, на случайный взгляд стражников, все здесь оставалось как прежде.

Скользнув в боковой переулок без фонарей и лавок, он выровнял шаг, направляясь к главным улицам и сдерживая рвавшиеся бежать ноги. Для всякого, кто его заметит, надо выглядеть невинным прохожим.

В конце переулка Седэн остановился, мысленно повторил предстоящий маршрут и осторожно выглянул из-за угла. Вдалеке, у главных ворот, увидел четырех стражников, судя по осанке, скучающих на посту. Вот и хорошо. Он меньше всего хотел бы услышать оклик слишком ретивого стража.

Дождавшись, когда никто не будет смотреть в его сторону, он вывернул из переулка и шагом двинулся от ворот, стараясь по возможности держаться в тени. Он не оглядывался и криков за спиной не услышал.

Когда дворец скрылся из вида, сердце у Седэна немного успокоилось, хотя он все так же настороженно спешил вперед. Даже ночь не скрыла великолепия Верхнего круга: широкие, плавно изгибающиеся улицы, огромные здания, далеко отстоящие от тротуаров, и каждое искусно подсвечено, открывая разукрашенные резьбой бесшовные белокаменные фасады – вечный памятник Зодчим.