Груздень на краю высокого обрывистого берега.

Ему бы еще цейсовский бинокль на грудь повесить! И готов народный герой. Хоть картину с него пиши. Хоть памятник ваяй. На голову выше всех.

– Командир!

Глазастый черт.

Оглянуться не успел, как выдернул из седла, сжал своими руками.

– Как? Один?

– Чартерным рейсом, – отшутился Стас, совсем не рассчитывая, что шутка будет понята.

Но воеводе было не до шуток. Пропустил мимо ушей.

– Показывай…

Отступил в сторону, открывая противоположный берег.

От горизонта до горизонта – черная шевелящаяся масса движется к берегу, скрываясь под пологом Сумерек. Наползает медленно и неотвратимо. Злобой и ненавистью ударило в мозг.

– Отдаешь без боя? – спросил и смутился: – Прости, Груздень. Устал…

– Не с кем драться, командир. Даже на выстрел подойти не можем. Ребята по земле катаются, от боли воют так, что сердце заходится. Меня самого мордой по земле тащило несколько раз. Сутки есть не мог. Рвало так, что кишки из горла вываливались.

– Да не извиняйся ты! – устало прервал его Стас. – Сболтнул по глупости, а ты зациклился. А что на флангах?

– Разводят. Выпрямляются в линию. Кто-то за спиной очень умело подталкивает эти чурки.

– Ну, этих «кто-то» мы знаем. Сколько дней им понадобится, чтобы добежать до реки?

– Если бегом не побегут, то несколько дней…

– На подходе – Свист и Хмурый. За ними полки Алексея. Кстати, хочу тебя порадовать. Вскоре встретишь старого знакомого. – Выждал паузу. – Нет. Промолчу. А то радость не та будет. Сам увидишь. А где Толян? Почему, скажи на милость, он не бросается на шею своему другу и начальнику?

– Там он! – Груздень кивком головы указал на противоположный берег. – Со своим полком. Несколько раз уже задерживал доргов. Вот и сегодня снова пытается остановить их.

– Как? Или черноглазые его не достают?