22
22
И вот я снова вернулся к своему старому кульману, снова гнул вечерами спину над учебниками, иногда смотрел телевизор, а по субботам занимался фехтованием.
А ночами мне снился сон…
Впервые я увидел его, когда поступил на работу, и теперь он повторялся каждую ночь…
Я еду по длинной-длинной дороге, потом она круто поворачивает, и вдали на холме возникает замок. Он великолепен, на башнях развеваются флаги, извилистая тропа ведет к подъемному мосту. Но я
Эта часть сна всегда одинакова, меняются только детали. В последнее время на дороге появляется маленький спокойный человек из налогового управления и заявляет, что надо оплатить дорожный сбор, всегда на десять процентов превышающий сумму, которая у меня с собой.
Иногда это полицейский, который, прислонясь к моей лошади (в одних снах у нее четыре ноги, в других — восемь), выписывает мне штраф за нарушение правил движения, верховую езду с просроченной лицензией, за проезд на красный свет и открытое неповиновение властям. Он хочет знать, есть ли у меня разрешение на ношение копья, и сообщает, что я должен нацепить бирку на каждого убитого мной дракона, согласно закону об охоте.
Иногда за поворотом я оказываюсь на автомагистрали, и мощный поток транспорта несется на меня по пяти полосам. Это хуже всего.
Писать я начал после появления этих снов. Я понимал, что идти к психиатру и говорить: «Послушайте, док, я герой по профессии, а жена моя — императрица другой вселенной» — лучше не стоит, а еще меньше мне улыбалась перспектива лечь на его кушетку и рассказывать, как мои родители плохо обращались со мной в детстве (чего не было) и когда я понял, что мне нравятся девочки (а это уж никого не касается).
И я решил рассказать все своей пишущей машинке.
Самочувствие от этого улучшилось, но сны остались. Зато я узнал новое слово — «аккультурация». Это то, что происходит, когда представитель одной культуры попадает в другую и мается, ощущая себя чужим. Например, индейцы в городах Аризоны, которые пялятся в витрины или просто стоят без дела. Аккультурация. Не вписываются.
Как-то я садился в автобус, чтобы повидать лор-врача, — Стар обещала мне, что ее лечение плюс процедуры, полученные на Центре, навсегда освободят меня от насморка, что и произошло, но даже терапевты, обеспечивающие Долголетие, не могут защитить человеческие ткани от ядовитых газов. Лос-анджелесский смог меня доконал. Глаза жгло, нос заложен — дважды в неделю мне приходилось проходить чудовищные процедуры из-за этого носа. Обычно я оставлял машину на стоянке и ехал автобусом до Уилтшира, так как там припарковаться негде.