Но ничего не произошло. Я осталась маленькой девочкой, невзрачно одетой и не умеющей рассказывать занимательные истории. Я не смогла даже вступить в разговор, который начала Шан, постоянно обращая внимание на себя и свое изысканное воспитание. Она рассказывала о своем детстве в доме дедушки и бабушки, истории о различных знаменитых менестрелях, которые давали представления, и о дворянах, посещавших их. Фитц Виджилант довольно часто восклицал, что он тоже слышал этого менестреля, или что познакомился с леди такой-то в замке Баккип. Когда он упомянул менестреля имени Нэд, она опустила вилку и воскликнула, что она слышала его, он был самым забавным из менестрелей и знал много смешных песенок. Мне хотелось открыть рот и сказать, что для меня он был как старший брат и однажды подарил мне куклу. Но они говорили друг с другом, а не со мной, и если бы я влезла, они подумали бы, что я подслушиваю. Но в тот момент я жаждала, чтобы Нэд внезапно забежал к нам и поприветствовал меня по-родственному. Будто это могло бы поднять меня в глазах писца Фитца Виджиланта. Нет. Он видел только Шан. Она склонила голову, улыбнулась ему, отпила вина, а он поднял бокал и улыбнулся в ответ.

Отец обсуждал с Риддлом его возвращение в Баккип, сообщения, которые он передаст лорду Чейду, леди Неттл и даже королю Дьютифулу. Виноград в поместье уродился на славу, и он хотел отослать леди Кетриккен варенье и выбрать из подвалов на пробу несколько многообещающих пятилетних вин.

Одна я молча резала и ела мясо, намазывала маслом хлеб и отводила взгляд, когда в комнате появлялась Эльм, чтобы выставить новое блюдо или чистые тарелки. Она уже достаточно повзрослела, чтобы прислуживать за столом, и желто-зеленый передник очень шел ей. Ее волосы были приглажены, а толстая коса аккуратно убрана на затылок. Мне захотелось поднять руку к своей голове, чтобы проверить, расчесаны ли мои белые волосы или торчат во все стороны, как измочаленные кукурузные рыльца. Я спрятала руки под стол и крепко сжала их.

Когда обед кончился, мой учитель быстро отодвинул стул Шан и предложил ей свою руку. Она легко взяла ее и мило поблагодарила «Ланта». Так. Для нее он Лант, а для меня — писец Фитц Виджилант. Мой отец предложил руку мне, и я с удивлением посмотрела на него. Его темные глаза весело сверкнули, когда он бросил взгляд на юную пару. Я глянула на Риддла, который закатил глаза, но тоже выглядел очарованным их поведением. Я же не нашла в них ничего забавного.

— Наверное, теперь я должна пойти в свою комнату, — спокойно сказала я.