— Не дурак, — буркнул Уруп. — Его утайки в телеге нет…

— Ишь ты… А другие?

Уруп виновато пожал плечами:

— Не ведомо мне, господине. Но могу поспрашивать.

— Поспрашивай. Будет польза от тебя — сделаю свободным. Узнаю, что юлить пытаешься — до смерти засеку.

— Господине, — парень вскинул гневные глаза. — Да я всю жизнь об тебе Хранителей молить буду, что из-под ярма увел. Я ж не пес какой неблагодарный!

— Надеюсь… — ратоборец горько усмехнулся и пошел со двора.

Шел и думал одно: когда ж это все закончится? Неужто так и воевать ему с теми, кого паче чаяния защитить хочет? С одной стороны Ходящие, с другой люди?

К дому посадника Клесх пришел мрачнее тучи. Сумерки уже совсем сгустились, когда нежданный гость постучал в запертые ворота. Думал, не откроют, но его, видать, заприметили из высоких хором и девушка, лицом похожая на Урупа — с темными глазами, русыми волосами и носом-картошкой — выбежала отворить. Она тряслась от страха, и даже рядом с обережником никак не могла успокоиться.

— Веди к Растею, — приказал ратоборец.