Каждое ее движение завораживало. Логен поймал себя на том, что смотрит на нее неотрывно. Пока они шли. Пока сидели. Пока она ела, пила, говорила или плевалась. Пока она натягивала сапоги утром или стаскивала вечером. Хуже того, член все время полунапрягался, потому что Логен следил за Ферро уголком глаза и представлял ее голой. Это здорово обескураживало.

— На что уставился?

Логен остановился и взглянул на солнце. Ферро хмурилась на него. Логен поправил мешок на спине, поскреб ноющие плечи, вытер капельки пота со лба. Он запросто мог бы соврать. Он смотрел на великолепные горные пики. Он смотрел, куда поставить ногу. Он проверял, в порядке ли ее мешок. Но зачем? Они оба прекрасно знали, куда он уставился, а остальные далеко и ничего не услышат.

— Я уставился на твой зад, — ответил Логен, пожав плечами. — Извини, просто он хорош. Посмотреть-то можно, нет?

Ферро сердито открыла рот, но Логен наклонил голову и, засунув пальцы за лямки мешка, обогнул Ферро, прежде чем она успела заговорить. Пройдя шагов десять, он оглянулся через плечо. Она застыла на месте, уперев руки в боки, и хмурилась на него. Логен улыбнулся в ответ.

— На что уставилась? — сказал он.

* * *

Холодным свежим утром они остановились на карнизе, нависавшем над глубокой долиной. За растущими прямо на камнях раскидистыми деревьями, тяжелыми от красных ягод, Джезаль видел белый поток, бурлящий на узком дне долины. Головокружительные утесы высились на той стороне, пласты серого камня, почти прозрачного — над ними высились пики, где носились и перекрикивались темные птицы, а завитки белых облаков сливались с бледным небом. Восхитительный пейзаж, хотя и несколько тревожный.

— Красота, — пробормотал Джезаль, держась, впрочем, подальше от края.

— Напоминает о доме, — кивнул Логен. — Когда я был парнишкой, неделями бродил в горах, проверяя себя. — Он глотнул из фляжки и протянул ее Джезалю, щурясь на темные пики. — Впрочем, они всегда побеждают. Эта империя пришла и ушла, а они все стоят и смотрят. И будут стоять — еще долго после того, как мы все возвратимся в грязь. Горы смотрели на мой дом. — Логен шумно втянул воздух и плюнул через край в долину. — А теперь им не на что смотреть.

Джезаль тоже глотнул воды.

— Вернешься на север после всего этого?

— Может быть. Мне нужно отдать кое-какие долги. Давние, важные долги. — Северянин пожал плечами. — Хотя если и не отдам, вряд ли кому станет хуже. Наверняка все считают меня мертвым и только радуются.

— Не к чему возвращаться?

Логен поежился.

— Только к новой крови. Родные давно мертвы, и кости сгнили, а друзей, тех, кого я не предал и не убил, погубили моя гордость и моя тупость. Хватит подвигов. Но у тебя еще есть время, а, Джезаль? Все шансы на добрую, мирную жизнь. Что будешь делать?