Светлый фон
Он сел на пол, где стоял, и заплакал. Гнев Монцы разом растворился, осталась одна опустошенность. Ее промах… Нельзя было возлагать на него такую ответственность. И нельзя было теперь позволить ему взять вину на себя. Добрый и чувствительный, брат ее этого не перенес бы. Она ничего не могла сделать, только опуститься на колени рядом с ним, обнять его и шептать слова утешения, слушая, как жужжат мухи за окном.

– Орсо хочет устроить нам триумфальное шествие…

– Орсо хочет устроить нам триумфальное шествие…

Вскоре после этого пошли слухи. Змея Талина отдала приказ устроить массовую резню. Натравила на город баолийцев и требовала крови еще и еще. Ее прозвали Палачом Каприле, и Монца не пыталась ничего отрицать. Люди куда охотней верят в пугающую ложь, чем в печальное стечение обстоятельств. Куда охотней верят в то, что мир полон зла, нежели в то, что он полон невезения, эгоизма и глупости. Кроме того, слухи служили делу. Ее теперь боялись еще больше, а страх полезен.

Вскоре после этого пошли слухи. Змея Талина отдала приказ устроить массовую резню. Натравила на город баолийцев и требовала крови еще и еще. Ее прозвали Палачом Каприле, и Монца не пыталась ничего отрицать. Люди куда охотней верят в пугающую ложь, чем в печальное стечение обстоятельств. Куда охотней верят в то, что мир полон зла, нежели в то, что он полон невезения, эгоизма и глупости. Кроме того, слухи служили делу. Ее теперь боялись еще больше, а страх полезен.

В Осприи ее осудили. В Виссерине сожгли ее изображение. В Аффойе и Никанте предложили целое состояние тому, кто сможет ее убить. На берегах Лазурного моря слали на ее голову проклятия. Но в Этризани праздновали. В Талине ее славили и осыпали цветочными лепестками. В Сезале воздвигли памятник в ее честь, помпезный и покрытый позолотой, которая вскоре облупилась. Они с Бенной, совершенно на себя не похожие, восседали на огромных скакунах, без страха глядя вперед, в прекрасное будущее.

В Осприи ее осудили. В Виссерине сожгли ее изображение. В Аффойе и Никанте предложили целое состояние тому, кто сможет ее убить. На берегах Лазурного моря слали на ее голову проклятия. Но в Этризани праздновали. В Талине ее славили и осыпали цветочными лепестками. В Сезале воздвигли памятник в ее честь, помпезный и покрытый позолотой, которая вскоре облупилась. Они с Бенной, совершенно на себя не похожие, восседали на огромных скакунах, без страха глядя вперед, в прекрасное будущее.

Герой или злодей, воин или убийца, победитель или преступник – разница между ними лишь в том, какой берег реки ты называешь домом.