Они скандировали ее имя и имя ее брата, перечисляли ее победы. При Афьери. Каприле. Масселии. Душистых Соснах. На Высоком Берегу. Бродах Сульвы. Монца гадала, понимают ли они, чем восхищаются?.. Мертвецы, оставшиеся после нее во всех этих местах. Голова Кантейна, гниющая на воротах Борлетты. Ее нож в глазу Хермона. Гобба, разрубленный на куски, растащенный крысами по сточным канавам. Мофис и его клерки с отравленными гроссбухами, с ядом на пальцах и языках. Арио и его собутыльники, безжалостно убиенные у Кардотти. Ганмарк и его перебитые гвардейцы. Верный, висящий на мельничном колесе. Голова Фоскара, разбитая о пыльный каменный пол. Горы трупов. Кого-то из погибших ей было жаль, кого-то – нисколько. Но приветствовать содеянное ею радостными криками?.. Она окинула взглядом ликующие лица в окнах, поморщилась. Возможно, в том и заключается разница между нею и этими людьми.

Возможно, трупы их и впрямь радуют, поскольку это не их трупы.

Она оглянулась через плечо на своих так называемых союзников, но утешения не обрела. Великий герцог Рогонт, будущий король, посылающий народу улыбки из-за плотного заслона стражников, человек, чья любовь продлится ровно столько, сколько Монца будет ему полезна. Трясучка, сверкающий металлическим глазом, человек, который от ее нежного прикосновения превратился из симпатичного оптимиста в уродливого убийцу. Коска, подмигнувший в ответ на ее взгляд… самый ненадежный союзник и самый непредсказуемый враг, человек, который в любой момент может сделаться как тем, так и другим. Балагур… кто вообще знает, что скрывается в глубине этих мертвых глаз?

Следом ехали остальные уцелевшие предводители Лиги Восьми. Или Девяти. Лирозио из Пуранти, с роскошными усами торчком, шустренько воротившийся в лагерь Рогонта после наикратчайшего из альянсов с герцогом Орсо. Графиня Котарда с не отстающим от нее бдительным дядюшкой. Патин, Первый гражданин Никанте с императорскими замашками и в крестьянском рубище, который отказался принять участие в битве на бродах, но более чем охотно принял его в праздновании победы. Здесь были даже представители городов, разоренных ею в интересах Орсо, – именитые горожане Итрии и Масселии, и хитроглазая юная племянница герцога Кантейна, которая внезапно обнаружила себя герцогиней Борлетты и казалась весьма этим обстоятельством обрадованной.

Монца так долго считала их врагами, что затруднялась теперь воспринимать как друзей. И, судя по выражению, которое приобретали их лица, когда она встречалась с ними глазами, они испытывали то же затруднение. Для них она была пауком, которого приходится терпеть в кладовке, чтобы избавил от мух. А не станет мух, кому нужен паук в тарелке?..