– Хочу?! – каркнул Доу, набрасываясь на него, как гончая на след. – Хочу?

Еще ближе, отчего Зоб спиной прижался к стене.

– Сказать бы тебе, чего я хочу! Да я бы хотел весь этот долбаный Союз перевешать и всю эту долину заполнить дымом от их паленого мяса! А Инглию к чертовой матери затопить! Чтобы все эти их Срединные и прочие земли на дно Круга морей, в тартарары, к чертям собачьим! Годится тебе такой мир?

– А, ну да, – Зоб поперхнулся – лучше бы уж ничего не спрашивал. – Ты прав.

– Но в том-то для вождя и пагубность, – рычал Доу ему в лицо. – Дрянная свистопляска обстоятельств, дудка, плясать под которую против души! Знал бы я, что это такое, так вот взял бы эту самую цепь и вышвырнул ее к чертовой матери в реку, с Девятипалым заодно. Тридуба меня предостерегал, да я не слушал. Нет проклятия худшего, чем заполучить то, чего жаждешь.

Зоб поморщился.

– Но тогда… зачем оно?

– А затем, что мертвым ведомо: не миротворец я. Но и не дурень набитый. Твой дружок Кальдер, может, и ссыкунишка, но говорит дело. Рисковать жизнью за то, чего можно добиться простыми уговорами – дураком быть. Не у всех мой аппетит к драке. Люди измотаны, а Союз нашим числом не одолеть. И если ты, Зобатый, того не замечаешь, то мы с тобой по самые яйца торчим в яме с кровожадными гадами. Железноголовый, Золотой, Стук Слоновий Пук – да я этим мерзавцам даже хер свой подержать не доверю, когда ссу! Того и гляди откусят! Лучше уж покончить со всем этим сейчас, пока мы вроде как при победе и можем стоять с гордой миной.

– Справедливо сказано, – снова поперхнувшись, просипел Зоб.

– Да будь у меня то, что мне нужно, о каких бы переговорах могла идти речь!

Дернув щекой, Доу поглядел на Ишри – она так и стояла у стены с лицом непроницаемо-бесстрастным, как черная маска. Облизнув губы, он смачно сплюнул.

– Что ж, возобладали те, у кого холоднее голова. Ну да ладно, примерим мир, поглядим, не жмет ли. А теперь отволоките эту суку обратно к ее папаше, покуда я не передумал и не вырезал на ней утехи ради кровавый крест, чтоб ее вздрючило.

Зоб протиснулся в дверь боком, как краб.

– Уже в пути, вождь!

Умы и сердца

Умы и сердца

– И сколько нам еще здесь маячить, капрал?

– По возможности, чем меньше, тем лучше, Желток, но чтобы при этом не терять лица.

– А это сколько?

– Начать с того, столько, чтобы я из-за темноты не различал твой опостылевший мне образ.