– Что это у тебя? – воззрился Горст.

– Ничего.

– Ха, – хмыкнул Рурген. – Ты вот расскажи ему.

Унгер нахмурился.

– Да какая разница.

– Фелнигг припечатал, – признался за него Рурген, – коль уж вы спросили.

Горст вскочил со стула, забыв про боль.

– Полковник Фелнигг? Помощник маршала Кроя?

– Попался я ему на дороге. Да и ладно. Всего делов.

– Хлестнул его плетью, – пояснил Рурген.

– Хлестнул… тебя? – прошептал Горст.

Он стоял, вперившись в пол. Потом нацепил длинный клинок, который, отдраенный, наточенный и в ножнах, лежал рядом, на столе.

Унгер с поднятыми руками загородил господину дорогу.

– Прошу, не надо безрассудства.

Горст отпихнул его, откинул клапан палатки, вышел в прохладу ночи и размашисто зашагал по примятой траве.

– Умоляю, будьте благоразумны! – неслось сзади. – Не натворите глупостей!

Горст удалялся, не останавливаясь.

Палатка Фелнигга торчала на склоне невдалеке от обветшалого амбара, приспособленного маршалом Кроем под штаб. Через клапан в ночь сочился жидкий свет фонаря, выхватывая пятачок перепачканной травы, пучок взъерошенной осоки и лицо драматически скучающего часового.

– Чем могу?

«Чем ты можешь мне, негодяй?»