– Ты
– Отставить, Шнур! – приказал Смычок, поворачиваясь к ним со своего места у колонны. – Слушайте его. Флакон, ты можешь проследить за какой-нибудь из этих крыс? Управлять ею?
Флакон кивнул:
– Но под храмом заложен фундамент… нам нужно пробиться вниз…
– Как? – взорвался Спрут. – Мы же от всей взрывчатки избавились!
Хеллиан отвесила подзатыльник одному из своих солдат:
– Эй ты, Дохляк! Осталась у тебя та «трещотка»?
Все сапёры в зале внезапно окружили солдата по имени Дохляк. Он в ужасе заозирался, затем вытащил треугольный, покрытый медью зубец.
– Прочь от него! – крикнул Смычок. – Все. Все, кроме Спрута. Спрут, ты же справишься, правда? Без ошибок.
– Без единой, – процедил Спрут, осторожно забирая зубец из рук Дохляка. – У кого ещё меч остался? Ну, хоть что-нибудь большое и крепкое, чтобы разбить плитки на полу…
– У меня, – отозвался вдруг воин-мятежник. – Точнее – у меня был скимитар. Вон он лежит.
Сабля мгновенно оказалась в руках у Тюльпана, который принялся молотить по плиткам с таким бешенством, что выложенные в мозаику драгоценные камни полетели во все стороны, но вскоре в полу появилось прямоугольное углубление.
– Сгодится, отойди теперь, Тюльпан. Все – отойдите как можно ближе к внешним стенам, а потом закройте лица, глаза и уши…
– Думаешь, нам на это всё рук хватит? – поинтересовалась Хеллиан.
Смех.
Корабб Бхилан Тэну'алас посмотрел на них, словно все малазанцы вдруг лишились рассудка.
Оглушительный, усиленный эхом треск раскатился по храму, сверху посыпалась пыль. Флакон задрал голову и увидел вместе с остальными, что языки пламени врываются теперь в рассёкшую оседающий купол щель.
– Спрут…
– Вижу. Молитесь, чтоб «трещотка» его нам на голову не обвалила.