– Нет, Свищ. Не понимаю.

Хэнская комнатная собачка по имени Таракан выскочила вперёд, обнюхивая землю. Затем принялась копать, как сумасшедшая, так что её целиком окутала пыль.

– Что-то есть под землёй, – сказал Свищ, глядя на Таракана.

– Думаю, да.

– Но она не понимает. – Мальчик поднял глаза на Кенеба. – И ты тоже не поймёшь.

Свищ побежал прочь, а рядом с ним – Кривой. Собачка продолжала рыть землю, принюхиваясь и фыркая.

Кенеб нахмурился, пытаясь вспомнить, что Свищ говорил прежде – в ночь штурма это было, так? Прежде, чем был отдан роковой приказ? Может, в словах мальчишки скрывался какой-то знак? Предостережение? Кулак не мог вспомнить – всё, что происходило до пожара, выгорело в его сознании, обратилось в пепел. Трудно было вспомнить даже имена жены и детей, их лица. Не понимаю. Что же со мной стряслось?

В штабном шатре адъюнкт стояла, глядя на Нихила и Бездну. Кулак Блистиг смотрел на них от одной из стенок, он был так измотан, что еле держался на ногах. Тавор поставила его ответственным за исцеление – обустройство полевых госпиталей, сбор целителей Дэнула, ведьм и колдунов. Два дня и ночь или, скорее, полторы ночи – непонятно, считать ли хаос первой ночи перед рассветом. Не будь у него подчинённых, его офицеров, – ещё до рассвета его бы разжаловали. Ибо душа его потонула в глубочайшей Бездне.

И до сих пор Блистиг не был уверен, что выбрался из неё.

Нихил говорил, монотонно, глухо, потому что слишком долго занимался чародейством, которое успел возненавидеть:

– …ничего, лишь смерть и жар. Выжившие – их мука меня оглушает – они сводят с ума духов. Духи бегут, разрывают узы. Проклинают нас за то, что мы сотворили эту огромную рану на земле, за преступления, которые мы совершили…

– Не мы, – перебила адъюнкт, отворачиваясь и глядя на Блистига. – Скольких потеряли сегодня, Кулак?

– Три десятка и одного солдата, адъюнкт, но ведьмы говорят, что теперь уже жертв будет немного. Самые тяжёлые умерли, остальные – выживут.

– Начинайте подготовку к выступлению. У нас хватит повозок?

– Да, если солдаты некоторое время сами понесут провиант, – ответил Блистиг. – Кстати, мы потеряли часть припасов – придётся кожу жевать, если не сможем их пополнить.

– На сколько хватит запасов?

– На неделю, если немедленно начнём сокращать рацион. Адъюнкт, куда мы направляемся?

На миг её глаза затуманились, затем Тавор отвела взгляд: