– Кто бросать умеет? – спросил он, оборачиваясь на свой отряд, и что-то холодное и скользкое внезапно шевельнулось внутри.

– Я, – отозвались хором Корик и Улыбка.

– Что за вопрос? – сказал Спрут.

Корабб Бхилан Тэну'алас сидел неподалёку, уткнувшись в колени. Его мутило так, что он не мог ни шевелиться, ни отвечать на вопросы Скрипача.

Битум пожал плечами:

– Если передо мной что окажется, сержант, так, может, и попаду.

Но всё это Скрипач едва слышал, он не сводил взгляда с Флакона, который застыл в неподвижности, не сводя глаз с вражеских кораблей.

– Флакон? Что там такое?

Тот обернулся, бледный, как смерть.

– Дело дрянь, сержант. Они… призывают.

Самар Дэв пятилась, пока в спину не врезалось жёсткое, бесчувственное дерево. Перед ней, по обе стороны от главной мачты, стояли четверо тисте эдуров, исходившие дикой, необузданной магией, хлеставшей меж них бичами, расцветавшей вспышками серого пламени, и перед покачивающимся форштевнем вырастал столп силы, который содрогался так, будто невидимая рука тянула его вверх, к небесам…

Искрящиеся цепи могущества вырвались из четверых колдунов, разлетелись, выгнувшись, влево и вправо, где сомкнулись с собратьями. От одного корабля к другому, от того – к следующему… Самар Дэв втянула в лёгкие воздух, показавшийся вдруг совершено мёртвым, словно из него высосали нечто жизненно важное. Её сотряс кашель, затем волна дрожи…

Внезапно воздух снова сделался свежим. Кто-то подошёл и встал слева от неё. Она покосилась в ту сторону, затем подняла взгляд.

Карса Орлонг стоял неподвижно, глядя на разбухающую, вскипающую магическую воронку.

– Что это? – спросил он.

– Старшие, – прохрипела она. – Они собираются их уничтожить. Они собираются разорвать десять тысяч душ, если не больше… в клочья.

– Кто враг?