– Да ну? – Судя по голосу Скрипача, ему в это верилось слабо. – И с чего же ты так решил?

– Карта Стражей, как там мост изображён. И последние две карты, черепа эти… Я неплохо рассмотрел медаль Фарадан Сорт. Чтобы вышить нечто похожее, понимаете?

Повисло долгое, очень долгое молчание.

Флакон застыл, глядя в пустоту. Мысли теснились в голове, то успокаивались, то взрывались фейерверками предположений. Адъюнкт хочет, чтобы Колода Драконов была у Скрипача. То есть либо она сама, либо Ян'тарь – или, может быть, Бездна и Нихил, или ещё кто-нибудь – вклень наполнены тайным знанием, носят в себе и не боятся расплескать. Вот только Скрип на картах раскладов не делает. Нет. Он придумывает игры.

Адъюнкт что-то знает. Точно так же, как она знала о призраках Рараку… и о потопе. Но она носит отатараловый меч. А двое виканцев уже ни на что не способны – не то что раньше. По крайней мере, так говорят. Остаётся, значит, Ян'тарь.

Так что же нас ждёт впереди?

Может, поэтому Быстрый Бен и все остальные так неспокойны? Что если…

– Мне только что кто-то в ногу ткнулся… что за дрянь? Крыса? У нас под столом?

– На «Силанде» нет никаких крыс, Ураган…

– Говорю тебе, Гес… вон она!

Скрипач выругался. Потом внезапно заорал:

– Да это же крыса Флакона! Держи её!

– Хватай!

Отодвигаемые стулья, что-то с грохотом обрушилось, ворчание, топот сапог.

– Удирает!

На корабле было множество мест, где могла бы укрыться крыса, и Флакон отлично об этом знал. И'гхатан сбежала, несмотря на топот и ругань.

Через пару секунд он увидел, как на палубе появился Скрипач. Солдат успел отвернуться за миг до того, как сержант его обнаружил, и теперь с независимым видом смотрел на море, слушая, как тот приближается, перешагивая через мешавших пройти игроков.

Топ, топ, топ, отдавались шаги по палубе.