– Потому что усомнившись в ней, – проронила миг спустя Тавор, – совершаешь государственную измену.

Императрица улыбнулась:

– Вижу, что ты взрослеешь с каждым ударом сердца, Тавор. Быть может, нам следует оплакивать утрату невинности, но на это, боюсь, мало времени. Малазанская империя застыла на краю пропасти, колеблется в неуверенности. Чума отняла у нас Дуджека Однорукого – и вся его армия, похоже, исчезла, тоже, видимо, пала жертвой заразы. В Кореле дела пошли худо. Разорение Семи Городов стало для нашей экономики почти смертельным ударом, не говоря уж об урожае. Нам грозит голод, прежде чем этот субконтинент оправится. Совершенно необходимо, Тавор, придать нашей Империи новую форму.

– И что же, Императрица, подразумевает эта «новая форма»?

Маллик Рэл сказал:

– Жертвы, увы. Кровопролитие, чтобы утолить жажду, нужду. Ужасно, но нет иного выхода. Мы все здесь премного опечалены.

Тавор медленно моргнула:

– Вы хотите, чтобы я сдала виканцев.

– И хундрилов, – добавил Маллик Рэл.

Корболо Дом вдруг наклонился вперёд:

– И ещё кое-что, Тавор Паран. Что это за люди на Худовых катамаранах?

– Воины страны, известной как Измор.

– Зачем они сюда-то явились? – оскалил зубы напанец.

– Они поклялись в верности, Первый Кулак.

– Малазанской империи?

Адъюнкт замолкла в сомнении, затем вновь пристально посмотрела на Ласиин:

– Императрица, я должна поговорить с вами. Лично. Есть дела, которые касаются исключительно Императрицы и её адъюнкта.

Маллик Рэл зашипел, затем сказал:

– Дела, которые решает отатараловый меч! Всё, как я и боялся, Императрица! Она теперь служит кому-то другому и готова холодным железом рассечь горло Малазанской империи!

Тавор скривилась от отвращения, когда перевела взгляд на жреца-джистала: